Lapind (Все сообщения пользователя)

Спасибо, Роман.
Однако тут, в форуме, форматирование не очень позволяет читать - всё смешивается.
Может, проще разместим ссылки на все три части?

Преамбула и используемые термины

1. ПВД – поход выходного дня,
2. Обезьяна – мерзкий конгломерат из ветра, облаков и других мокрых осадков, наползающий на крымские плато.
3. В Крымском Природном Заповеднике проход запрещен. По поводу конституционности запрета продолжаются живые дискуссии, но факт остается фактом – посетить его можно следующими путями (поправьте, если что-то не так, а Вы в теме)
        a. незаконно. Любое посещение, не подходящее под следующие два пункта;
        b. полузаконно (ниче так, термин) – поделившись наличностью с представителем лесничества, который закроет глаза на то, что встретил Вас на территории (со слов, поскольку этот способ пока не использовал) или с турфирмой, которая организует экскурсию на отдельные объекты (тоже не уверен, не было необходимости);
        c. законно. Если ты президент или его гость и приехал поохотиться на кордон «Дубрава». Как-то так. Это не считая профессиональных посещений. Можно устроиться лесником, например.
Отсюда растут ноги у шпионских страстей в середине отчета.
4. Дихлофосный баллон – высокий баллон с газом для горелки.

      Отчет о моем первом одиночном походе не описывает маршрут детально, не содержит описаний сверхзадач и их решений. Выбраны наиболее безопасное место, время года и ПэВэДэшная  длительность (в ясную погоду без рюкзака и зная маршрут, его можно пробежать за светлое время дня – примеров много). Принципиально неправильным (по заповеднику) был выбор собственно маршрута, но, тут уж звиняйте, такая хотелка. Регистрация не случилась этой же по причине, ну и из-за пофигизма, конечно. Фотоаппарат был одолжен знакомым, я вспомнил об этом в день отъезда. Ладно с ним.
      Задача опуса суть в очередной раз посверлить мозг чайникам в плане безопасности и подготовки, но, в этот раз, с помощью слов и впечатлений такого же чайника, который ходил в одиночку в первый раз.
Мы знаем, что вода мокрая, а зимой идет снег. Еще мы должны помнить, что некоторые люди в жизни не трогали воды (да-да), только пили ее, а некоторые никогда не видели снега. Опыт мой категорийных походов закончился в юности - лет пятнадцать назад, и поэтому многие вещи, очевидные и незначимые для аксакалов или для группы, я открывал заново или акцентировал на них внимание, совсем ненужное, если идти в компании. По ходу делались заключения, которые многим могут показаться банальными. Отсюда и название – Крым для Чайников. Начало.
[spoiler]
Подготовка.
     
      Я решил возобновить традицию турпоходов. Так я говорил себе. В беседах с другими людьми я иногда называл это треккингом. Даже не так. Trekking-ом. Вот так.
      Заключив, что с возрастом многие личные предпочтения могут идти вразрез с привычками малознакомых попутчиков (близкие туристические знакомства давно порастеряны), а вживаться в чьи-то чужие правила не хочется, стало понятно, что ходить придется в основном одному. В качестве подготовки был запланирован и пройден несложный недельный маршрут в составе подготовленной и схоженной между собой группы по майскому Крыму (для них – вапще шяшлик и матрас, для меня – высотный экстрим-марафон). Параллельно – подобие спортивной подготовки, в основном, бег. Были прочитаны основные тематические ветки туристических форумов и восстановлены в памяти те навыки, которые возможно восстановить по памяти.
Все шло успешно и я запланировал одиночный четырехдневный несложный маршрут по летнему Крыму. Исходил из того, что восстанавливать опыт безопасней и комфортней в условиях, приближенных к тепличным.
Маршрут был запланирован следующий: Ангарский перевал – Эклизи-Бурун – хребет Конек – г. Зейтин-Кош – г. Роман-Кош – г. Кемаль-Эгерек – тс Кемаль – спуск к Большому Каньону через г. Комбопло – Каньон по дну  – выход – ручей Алмачук – Ай-Петринская яйла – спуск по Таракташской тропе  – Ялта. Где-то так, лень пересматривать и уточнять. Вода, вроде, обдумана, варианты укорочения предусмотрены, т.е., маршрут не строго фиксирован по дням, а разбит на разные варианты. Вперед.

День первый. 25.06
     
      Ночь в автобусе Киев-Ялта. Именно в автобусе. Так случилось. Я проклял всё на свете. В Симфе мы были в 8 утра. Но мне на Ангарский и я цитирую стюардессе  императивом фразу, услышанную в Киевском офисе Автолюкса: «можно непосредственно Вам заплатить до Алушты и доехать до Ангарского».  Стюардесса со скрипом разлепила красный , посмотрела сквозь меня, и невнятно произнесла «нельзя» и «дорого».
      Я, в тот момент, на шкале между живчиком и тормозом находился в опасной близости к последнему, поэтому принял ее ответ как должное, заткнулся и вышел на автопилоте из автобуса. Только на остановке, при ожидании маршрутки до ж/д вокзала, до мозга не спеша докарабкались вопросы типа «Почему и кому нельзя? А если я в кассе куплю? Что значит дорого?». Дорого... Я разозлился. После кофе и перекуса первой попавшейся маршруткой, оплатив до Ялты, еду на Ангарский.
      Около 10 с небольшим утродня. Я на Ангарском перевале. Бессонная ночь забыта. Впереди 4 дня прогулки наедине с собой и природой. Отзвон. Первый шаг.
      До Эклизи, понятное дело, добежал быстро. Все дороги с Ангарского ведут на Эклизи. Левое плечо сгорело быстро и качественно. Правое обгорало медленнее, но результат получился не хуже.

Вывод номер N. На обгоревших плечах, посыпанных песком и солью, рюкзак нести больнее, чем просто на обгоревших плечах:
не нужно относиться пренебрежительно к горному солнцу, даже если Вы житель юга. В горах можно обгореть быстрее, чем на море; солнце еще более обманчиво. Обязателен крем SPF 30-50.

      От Эклизи маршрут шел мимо родника Саджин-Чокрак к перевалу Кебит-Богаз. Спуск с Эклизи я начал стремительно, как настоящий профи аутдора, по одному из кулуаров, согласно чьему-то экстремальному описанию. Начало спуска, правда, под описание не подходило ни с какой стороны. Ну и что с того? Всегда можно возвратиться и спуститься как белый человек – быстро и по тропинке. Что я и сделал практически сразу.
      На предусмотренный маршрутом сгоревший лес я набрел случайно, шагая примерно в его направлении. Опять представился удобный случай похвалить свои способности в ориентировании и тщательную подготовку маршрута. Далее по азимуту на поляну Узун-Алан, затем – к роднику Саджин-Чокрак.
      Первая попытка найти родник: Судя по всему, я убежал южнее. Питьевая вода закончилась еще на подъёме, а НЗ на Ангарском не набирал. Да, конечно, я знал, что до ближайшей воды не более 20 минут быстрой ходьбы почти в любом направлении, но, на всякий случай, сформулировал очередной принцип – см. ниже – хожнения в одиночку, по аналогии с ремнями безопасности, которыми мы пристегиваемся вне зависимости от того, едем ли в Грецию или за хлебом через дорогу.
      Вторая попытка найти родник: Встретил двоих ребят, у которых на языке висел мой же вопрос «а где тут рядом вода?» . Они ушли в том единственном направлении, где ее точно нет. «Уж я то знаю, ха-ха», –  высокомерно сказал себе я и верно, через 150 метров наткнулся на источник. Ребята уже исчезли из зоны видимости с противоположной стороны. Что ж, будем считать, этот родник Саджин-Чокраком.
      Каюсь. Я пил не из родника, а из мутной лужи в двадцати метрах ниже. Не потому, что родник был недоступен, совсем нет – напившись в качестве чернового варианта мутноватой воды из лужи, я полирнул прозрачной родниковой водичкой непосредственно из источника. Однако именно в тот момент хотелось пить именно здесь, а не через двадцать метров. И именно сейчас, а не через минуту. И тем более, не через две. Тогда и был создан вышеупомянутый принцип:

Вывод номер N. Если человека высушить в вакууме, нести его будет в 17 раз легче :
      ЗАкон ВОдного Запаса – ЗаВоЗ, (державною мовою – НАказ про ВОдні Запаси) – должен соблюдаться нерушимо. Нужно нести воду для питья в пути в количестве, которое зависит от личных привычек, без обмана, чтобы не прикасаться к НЗ. Кроме этого, нести НЗ, который обязателен даже в весеннем Крыму. К примеру, 1 литр.
       
       Напившись и вскипятив на горелке чайку я отправился дальше. По плану были подвиг и облажаться. Подвига я не совершил, но облажался знатно.
       С высоты безграничного экспедиционного опыта, плюнув на ненужный компас, глупые принципы ориентирования и непонятную карту, я решил руководствоваться исключительно холодной логикой и отточенной интуицией. И пошел в направлении перевала Кебит-Богаз.
       Нужно ли говорить, что перевала в этот день я не увидел.  Зато увидел Черную гору, хоть и не дошел до вершины. К чести моей будь сказано, почуял я неладное уже переходя через Альму. «Альма», – сделал я уверенный вывод, увидев реку. Других похожих рек в радиусе многих километров не существует, а значит интуиция и опыт опять меня не подвели.
      Необходимость возвращаться удручала, и я решил прогуляться, подняться на Черную и выйти траверсом к Монастырской поляне, а там, подняться на Конек с Северо-Запада. Как-нибудь пройду, оптимистично рассуждал я. Там того Крыма на карте вообще понты...

Вывод номер N. Притормози... Сникерсни:
Нужно знать, куда идешь в каждый момент времени. Не стестяться закладывать 20-30% времени на блукание и ориентирование – терпи и учись, раз чайник. Не бояться повернуть назад. Именно на запланированном маршруте есть родники, тропки и места для стоянки, именно там есть запланированные сходы, именно этот маршрут отрисован а) близким, б) друзьям, которые в теме.
       
      Ночевка в хорошую погоду в лесу компенсирует многое. Я с удивлением понял, что из многих десятков (точнее – полутора-двух сотен) ночей в горах, впервые я был один. Я лежал под сеткой без тента. И смотрел в тихие черные бесконечные коридоры между кронами. Звезды смотрели на меня с другого конца коридоров. Звезды шептали глубокие, умные и нежные вещи с другого конца коридоров. Я презираю патетику до тошноты и нехорошо отзываюсь об умственных способностях людей, использующих её. Но есть моменты, когда без нее не обойтись. Это правда, про звезды. Так было. Это неземной кайф.

День второй. 26.06.

Вывод номер N. Если в дождь или туман выбросить карту – проблема определения местоположения и выбора пути решится сама собой:
      Вникай в прогнозы погоды. Умножь показатели температуры на коэффициент ухудшения, тем больший, чем менее ты опытен вообще и на данном участке маршрута в частности. Почитай тематические ветки форумов. Погода, как стало понятно в итоге,  – не то, что с другой стороны стеклопакета, а то, внутри чего ты находишься (эк, завернул). Когда в последний раз ты шел под проливным дождем без зонтика в течение хотя бы 20 минут? В детстве или юности? А под мокрым снегом с дождем? Прошлой осенью на охоте? Под десятью килограммами одежды, а впереди – горячая ванна и коньяк?
       Добро пожаловать в реальный мир, Нео. Здесь мокро, холодно и плохо видно в дождь. В туман... В туман не видно вообще ничего.

      Здравый смысл одержал небольшую победу над холодной логикой, интуицией и мыслью, что пройти нужно всего лишь несколько сантиметров по прямой. Я вернулся назад и прошел все восемь сантиметров. Или десять. Я спустился с Черной, поднялся на хребет Узун-Алан и снайперски точно приземлился на северное колено дороги, поднимающейся к Кебит-Богазу. Передо мной была охраняемая призрачным, но действующим законом (и его представителями) граница Крымского заповедника. Дикие земли – так называют это место туземцы и испуганно крестятся.
      Дорога, тем не менее, оказалась оживленным местом. Каждые 10-20 минут жужжал транспорт. «Странно», –  подумал я, – «Какая же посещаемость у монастыря, форельного хозяйства и президентской дачи?». И присел обдумать этот вопрос. Присел, случайно оставив между собой и дорогой толстое дерево. Прожужжал очередной транспорт (стремительный белый Sprinter с темными окнами). Я решил, что наступил момент легкой разминки и, взяв хороший темп, как теннисный мячик, попрыгал вниз, перескочил через дорогу и в том же темпе поскакал вверх, плюнув на посещение Кебит-Богаза.
      «Что я, перевалов не видел?», презрительно думал я задыхаясь и обливаясь потом. Увидев небольшой овражек, я конечно же обрадовался возможности передохнуть. Случайно, как говорится, присел в удобном и заточенном под это дело месте. В этот же момент (о, это мистическое стечение обстоятельств) мимо прошипел еще один, почти невидимый из овражка транспорт, и, подождав для верности двадцать секунд, я попер вверх в прежнем темпе, пока все петли дороги окончательно не скрылись из виду.

      Я законопослушный гражданин, сознательно оберегающий природу. Я не жгу костров в запрещенных местах и не оставляю мусора нигде кроме отведенных для этого мест. Я не против заплатить человеколесниковой инстанции, случайно встретившейся по пути (Sic). И, в конце концов, свет не сошелся на Роман-Коше. Но я решил дойти туда в первый раз именно сейчас и именно в формате «пешком через Конек», а для этого нужно исключить все возможные помехи. Даже, если придется взрослому дядьке играть в шпиона на территории родимой нэньки. Дожились. Смешного-то мало.
      На самом деле, еще вчера шел бы я спокойно и уверенно, и махал бы весело рукой проезжающим стремительным мерседесам-спринтерам в затемненные окна. Если бы на Эклизи не подслушал случайно, как суровый кэп от туризма, приведший туда малолетнюю группу, ездил по ушам взрослым и исключительно симпатишным (Вах...) девочкам-студенткам из группы, не имеющей к нему отношения.
      Крымский Заповедник через призму его рассказов, расцветал зловещими красками вымышленной Зоны Стругацких и реального сектора Газа.  Тут вначале стреляют, а потом разбираются. Они (ОНИ - !) хватают молча, заламывают руки и увозят в неизвестном направлении. В рабство? В поликлинику для опытов? Звучало малоправдоподобно, но внушало. «Ну его»,  – осторожно решил впечатлительный я, – «а вдруг там президентская охота».
      Обошлось без полос грязи на лице и снятия часовых. И я поперся вверх –  по Коньку.
      По причине удобства ориентирования мне нравится ходить по хребтам. Конек, отныне – мой любимый. Он исключительно красив и эргономичен для ходьбы. И он вывел меня к Бабугану.

Бабуган и обезьяна.

Чем ближе к окончанию подъема, тем чаще свистели облака над головой, тем они были гуще. Ясных промежутков пока было предостаточно, виды открывались прекрасные. Было еще тепло, но уже сыро.

Вывод номер N:
не брать хлопковые вещи в поход. Пропотевшая (насквозь) футболка слишком мокрая и холодная даже летом, чтобы оставлять высыхать ее на себе. Куда комфортней тащить лишний бесполезный килограмм, в который она превратилась. По возвращении я начал приобретать специализированную одежду. Климатические условия походов желательно утяжелять и разнообразить постепенно. И постепенно же увеличивать качество компенсации плохой погоды с помощью одежды.

      Выйдя на плато и начав ориентировку, я вдруг осознал, почему некая точка у меня на пути – Бойнус-Тепе – всяко раздражала и мозолила глаза. Причина была в том, что в ней оказалось больше метров, чем в Зейтин-Коше, или Эклизи, а значит, с моим маршрутом что-то не так. Маршрут, о чем я не упомянул вначале, изначально был назван мною «Пять вершин» и имел целью пройти пять самых высоких точек Крыма. (Должен же поход иметь под собой хоть какую-то цель, которую можно пощупать пальцем). Я не гнался за рекордами. Поэтому вершины планировалось обойти в два дня. В первый день из них – только Эклизи (а переночевать планировалось на Коньке на подходе к краю Бабугана).
      Бойнус-Тепе был упущен по разгильдяйству и незнанию основ. В качестве Большой Пятерки фигурировали Роман-Кош, Эклизи, Зейтин-Кош, Демир-Капу, Кемаль-Эгерек. Итак, одну из целей похода я профукал еще не поставив. Впоследствии, при повторном пересмотре исходных данных стало понятно, что в двух встреченных мною списках самых высоких вершин Крыма Бойнус-Тепе почему-то не упоминалась. Вопрос открыт до сих пор. Вот оно, последнее белое пятно на карте Крыма.
      Погода ухудшалась стремительно. Исключив из маршрута Зейтин-Кош, до Роман-Коша доскакал я довольно быстро. Отзвонился, станцевал на вершине ритуальный туземный танец без названия и поскакал к Гурзуфскому седлу.
      Сегодняшний путь мой лежал на т/с Кемаль. Но, памятуя о ЗаВоЗе, потерял около сорока-пятидесяти минут, с привалом – час.  Пришлось спуститься к роднику, добрать но нужного объема питьевую часть и увеличить НЗ, а, точнее, запастись на ужин, зная, что есть вероятность отужинать на яйле. С другой стороны, приятным оказалось то, что подготовка и изучение мест прошло не зря. Родник я нашел хоть и случайно, но быстро.

Вывод номер N. Всё равно два раза бегать:
полезно иметь в запасе свернутую пластиковую полуторалитрушку. Еще лучше, брать полноценную питьевую систему. Но тут я не уверен, поскольку пока опасаюсь этой новомодной штуки, как пенсионер мобильного телефона. Непонятно, где она в рюкзаке находится и когда порвется. По мне так во флягах и бутылках привычнее. Необходимо апгрейдить часть мозга, отвечающую за этот вопрос.        
       
Было около 7 вечера. Несмотря на то, что скорость моя благодаря туману и усталости, уменьшилась намного, до Кемаля я должен был успеть до темноты впритык, но без напряга. Бы. И дошел-таки. Бы. Если бы: а) знал маршрут, б) не было обезьяны, а, точнее, ж..ы, чего уж там преуменьшать и с) было на час больше времени. Достаточно соблюдения двух условий из трех. Именно в этот момент и нужно было останавливаться. Место есть, вода недалеко, все в пределах нитки маршрута.

Вывод номер N:
      в походе в одиночку не место риску, который не запланирован заранее. У Уэмуры при походе к Северному Полюсу при интенсивной нагрузке пот превращался в лед и примерзал к спине. Сколько часов проживет неподготовленный человек в таких условиях? Но у Уэмуры на нартах было 400 кило продуманных бивачных запасов, четырехслойная палатка с печкой, радиосвязь, подготовка в виде двух тысяч километров похожего маршрута и самолет на подстраховке. Одиночный поход –  это риск сам по себе. Не нужно прибавлять к нему добавочную стоимость. Ты не один. Сверхподготовленный сверхпутешественник Наоми Уэмура погиб. Вроде бы зимой на Мак-Кинли (могу ошибаться, но суть понятна. Подсмотрел в интернете – не ошибся).

      Меж тем ясные промежутки между облаками исчезли, капли в облаках приобретали вес и оседали чаще, западный ветер усиливался, запад плотно оккупировала пелена дождя. Беседку Ветров я давно (как мне казалось) оставил позади и ожидал чего-то похожего на окрестности Кемаля. Я даже запасся их фотографиями. Но был туман. Единственная дорога, которая шла в нужном направлени, стеснительно прикрылась травой, туман превратился в сплошной и я понял, что начинается исключительно неприятная часть Марлезонского Балета. Я заблудился. Хотя, казалось бы: карта, компас, гуглмапы, фото, отчеты, понятная дорога... До благ цивилизации не больше пары-тройки часов быстрой ходьбы в любую сторону...
       Нетушки. Все не так. Вокруг туман. Ветер с дождем усиливается и нужно по-быстрому валить, а валить особо некуда, поскольку времени на неспешную ориентировку я не предусмотрел. Ветер начинал выть.

Вывод номер N: необходимо страховаться по времени. Сделать так, чтобы к сумеркам лагерь был полностью готов к ночевке. Не ходить даже в сумерках. Известная тропа не может быть исключением.
       
      Оставалось не более получаса относительно светлого времени. Палатка позволяла поставить ее без риска в небольшой расщелине, которую я приметил как условную защиту от ветра. Но ветер усиливался. Отдельные капли в облаке начали превращаться в сплошное облако капель, дорога (а точнее, ее слабое подобие, поскольку с нормальной дороги я свернул, как мне казалось, к Кемалю) затухнув, завела в тупик. Подвела к краю плато и закончилась, превратившись в две еле заметных колеи, уходившие назад под углом.
Возвращаться не было времени, я стоял на краю яйлы и смотрел, насколько позволял обзор, ниже облаков, на пелену на Западе-Северо-Западе и нужно было экстренно найти место для ночевки. Я решил пройти немного вниз по склону и посмотреть на предмет его дальнейшей спускабельности и проходимости к зоне деревьев. Склон с виду был проходим, таковым оказался и на практике.

      Вывод номер N: основной риск одиночного похода как раз и заключается в хождении без страховки (в любом виде, например, просто в виде второго, более рассудительного, человека) в том месте, где она необходима.

      В тот момент спуститься было правильным решением. Не нужно было доводить ситуацию до такого момента, когда это стало правильным решением. Спускаться пришлось по крутой,  мокрой и живой сыпухе в сумерках. Осыпь была не просто живая, а живая – чуть тронь. Несколько раз я вызвал небольшие камнепады.
      «Камнепад?», – спрашивал я себя – «легко». Как я ни осторожничал, это действительно было легко.  Крутизна склона не позволяля камням тормозить иначе как о деревья внизу. Пару раз я даже крикнул pro forma «Камень!». Но соблюдение осторожности было чревато потерей времени. Потеря времени была чревата движением по осыпи в полной темноте при свете фонарика.
      Быстрый спуск был чреват понятно, чем, но спустился я быстро, это факт. И даже нашел ровный горизонтальный участок под палатку между камнями и буреломом. Еще в сумерках я успел поставить палатку и через 10 минут темные сумерки превратились в темноту, еще через 10 – в абсолютную темноту. Ветер усиливался. Падали ветки, где-то скатился камень.
      Баллон я брал дихлофосный, о ветрозащите даже не думал. Ветер свистел в деревьях как в аэродинамической трубе (это какая ж... началась наверху) и на энной минуте подогрева воды родилась мысль, что быстрорастворимая каша растворится быстро в любой воде, которую можно назвать горячей. Каша растворилась, и подарила мне еще одно Великое Знание.
      Великое Знание заключалось в следующем: Сырая каша, растворенная в воде и без мяса уступает в гастрономическом плане этой же самой каше, но варёной, и с мясом. Мясо в виде вкусной самодельной тушенки я забыл дома. Это было наименьшим из неудобств.  Бутерброд с остатками колбасы и сыра сгладил впечатление от каши, знание факта, что китайцы заваривают чай при 60 градусах сгладило впечатление от чая. Горизонтальное положение сгладило впечатление от ошибок прожитого дня и дало возможность подумать о достижениях.
      Я прошел много. Пусть зигзагами, но много. Я бросил дерзкий вызов полуторатысячнику и покорил его мужественно и технично. Исправлена ошибка с запасом воды. Сделаны выводы по планированию ходового дня в принципе.  Пожалуй, сегодня я заслужил звание, если не «Снежный барс», то уж «Заслуженный мастер ПВД» – как пить дать.
      Минусы дня: запрещено надеяться на авось и везение. Если бы крутизна склона увеличилась на 5 градусов через 50 метров после начала спуска, было бы безопаснее вернуться назад и ставить палатку в темноте на яйле. Если бы пришлось дольше искать площадку, я бы искал ее в темноте. Не будем говорить о спуске по живой и мокрой каменной осыпи в темное время суток. Я облажался, когда не остановился в районе Гурзуфского Седла. И вообще охренел, когда поперся вниз по осыпи.
       Конечно, я утрирую – какие проблемы? Спустился да и все. Делов на 15 минут. Выстроил писанины на пустом месте.

Вывод номер N: В одиночном походе нужно ставить ограничитель на некоторые действия и пользоваться ограничителями без оглядки на то, что в группе эти действия могут считаться нормой. Кто с группой не приходил на стоянку ночью, в свете фонарика? Кто не карабкался вверх или сбегал  вниз по крутому склону, срезая путь? Это может быть нормой. Хоть и  не всегда, но в некоторых ситуациях и в компании себе подобных - может. В одиночку нужно менять в сознании стандарты нормальности. Темнеет? – замри. Стоять до утра, салага...

Ночь.

День третий. 27.06

      К наступлению дня третьего я свыкся с мыслью, что туман с дождем на этой высоте за час не исчезнут. Поэтому задачей будет не пройти побольше, а просто куда-нибудь выйти. Бодро открыв глаза около семи, усилием воли закрыл их и с приятностью повалялся под дождь в полудреме. Недалеко стреляли залпами. По-моему, я от этих выстрелов проснулся в первый раз. Фиг с ним. Во-первых, звук может доноситься издалека. Во-вторых, если стреляют рядом (кто ее знает, акустику выстрела в Крымских горах), то палатка ярко-желтая и видно ее хорошо, да и на слишком крутом склоне она стоит. Еще дремая, размечтался поохотиться в этих местах, но решил, что или цена будет чрезмерной или вообще не за деньги. Ладно, пора  подниматься.
      Вышел, как заправский лентяй, в половине одиннадцатого.  Стоило поднять голову вверх, на вчерашний спуск, как я офонарел от собственного разгильдяйства и, не сходя с места, создал правило о нормах безопасности и недопущении риска, описанное выше.
      После подъема вышел на дорогу, с которой вчера свернул, и возобновил движение непонятно куда, но на юго-юго-запад. По пути складывая в кучу возможные цели сегодняшнего дня.
      Было понятно, что нужно выходить к цивилизации на день раньше, поскольку сделаны некоторые выводы, обнаружены слабые места и дальнейшие свершения в этом походе ни к чему. Нужно было найти хоженую дорогу и в тумане просто выбрать подходящее направление. Конечными точками могли быть Счастливое (нежелательно), Ялта (непонятно, по какому сходу), Гурзуф (на Гурзуфское седло дорога уже знакома). О самом простом и логичном варианте, который в конце-концов получился, я не подумал. Шоссейные дороги на карте психологически воспринимаются как линии на Марсе – нечто далекое и не имеющее практического смысла.
      Дождь и насыщенные каплями облака, помноженные на сильный холодный ветер, сразу дали  понять, что значения водопроницаемости тканей – несут-таки смысловую нагрузку.

Вывод номер N. Ты не ангел: Туалетную бумагу нужно брать в виде трех-пяти маленьких рулонов и положить каждый в отдельный непромокаемый пакет на случай сильного дождя. Не смешно.

      Штормовые куртку и брюки я взял, как для летнего Крыма – т.е., наугад шо було (несмотря на уже имеющиеся прогнозы). Куртка оказалась на высоте. Штаны промокли со скоростью трикотажных. Не помню, выбросил ли я их по возвращении, или где-то валяются, но потребительские свойства купленных по возвращении штормовых штанов уже были почти осознанным выбором. Почти – потому что были куплены с какой-то там летней скидкой, соответственно, имело место большее, чем обычно, влияние извне.

Вывод номер N. О выборе одежды:
не нужно подходить к первоначальному выбору одежды на основе голой теории – это я об изучении разницы в свойтвах и структуре мембранных тканей, например. На тревеле, ганзе и других подобных ресурсах есть темы по одежке, почти каждый из мэтров обмолвился своими предпочтениями. Проще последовать примеру человека, который видится похожим по духу и географии ходьбы. Докупать и менять нужно уже на основании как теории, так и практических выводов. Намок? Возьми плотнее. Замерз? Возьми теплее. Дискомфорт? Попробуй софтшелл вместо нескольких слоёв, или наоборот. Потеешь? Тренируйся.

      Я вспотел, промок, замерз и ощущал сильный дискомфорт. Дорога после нескольких поворотов пошла ниже, в лесную зону и окончательно устоялась направлением на северо-запад. По направлению она сходилась и с дорогой за Кемалем и с дорогой на хребет Хараулу через г. Яман-Таш. Я не готов был по разнице в направлении в несколько градусов (не говоря уж о труднопредставляемых перепадах высот) делать окончательные выводы о местоположении. К тому же, в этом не было особой необходимости. Поскольку выводы были сделаны другого характера.
      Учитывая характер непогоды, направление и постоянство ветра, а, главное, туман (облака) без окон, решено было повернуть назад и идти по знакомому пути (ха, знакомый путь – незнакомая яйла в тумане) до Гурзуфского Седла. Еще одна причина возвращения – жечь костер на территории заповедника вообще не улыбалось, а все к тому шло.
       Через полтора-два часа передо мной из тумана неожиданно появилась полоса асфальта. Еще немного  – и появился столбик с километражем «21» в сторону Ялты. «Ура!», –  громко подумал я. И поставил в конце мысли восклицательный знак.
      Будущее стало принимать очертания: Четыре часа спуска по Романовскому шоссе. Маршрутка из Ялты в Симфу. Там, скорее всего, гостиница, поскольку в ориентировочное время прибытия из Симферополя уходил только один поезд на Киев: тот, билеты на который раскупаются за 45 дней до отхода. Это детали. Главное – я был вправе ожидать глобального потепления при спуске на полтора километра.

Вывод номер N. Обувь:
дискуссии о преимуществах и недостатках берцев для меня закончились к концу почти двадцатикилометрового спуска по асфальту. После перелома в области голеностопного сустава для походов я искал ботинки высокие и с жесткой фиксацией голеностопа. Поэтому, обратив внимание на т.н. берцы,  нашел американские военные ботинки марки Bates. По описаниям – не последние в эшелоне заграничной военной обуви. Рыбалку и бег (для разнашивания) они переносили с достоинством. На крымских тропах дорогу держали хорошо, но сразу же расползлись (разбились) боковые швы кордуры с кожей. На твердой поверхности ходить в них невозможно. Через 10 км асфальта стало больно наступать на пятку. Через 15 км шаг делался усилием воли. Не шучу. Я наступал на каждую ногу осознанно и обдумывая каждый шаг. Попеременно – на боковую часть стопы, на носочек, та-а-ак, аккуратненько, опять на боковинку...  Каково это на протяжении десятка километров с сохранением скорости 5,5 км в час? По возвращению были куплены нормальные треки, тоже достаточно высокие и с хорошей фиксацией голеностопа.
      Оставим военную обувь военным. Они тренированные и у них нет выбора. Треккинговые ботинки, как оказалось, – не столько изобретение оболтусов от обувного маркетинга, сколько результат потребительского спроса и жесткой конкуренции.

      Ожидания оправдались. Через 5 км и почти час ходьбы я расстегнул куртку, дождь прекратился и я полностью вышел из облаков. Через 10 км и почти два часа – снял штормовую одежду, начали сохнуть флиска и штаны. К концу пути я был почти высохшим, или, если смотреть с другой стороны, слегка увлажненным. Главное – мне стало теплее. De facto было прохладно, но по сравнению с пронизывающим ветром в облаке – кайф и сауна.
      Был час ожидания маршрутки у санатория среди компаний отдыхающих ребят, по разговору – рабочих разного профиля, один из них точно был шахтером. Мне предлагали выпить две разные компании, обе – от души. Я не разделил с ними счастья. Предстояло решать насущные вопросы.
      Час ожидания дал возможность одеть шорты и шлепанцы, вместо футболки натянута спальная термофутболка – единственная, кроме шорт и спальных же термоштанов, сухая вещь. Вся другая одежда была аккуратно спрессована в бесформенный ком и, с помощью колена, тщательно уложена в рюкзак вместе с раскисшими в кизяк ботинками. Ополоснувшись из бутылки водой, я почуствовал себя почти человеком.
      Еще были полтора часа на автовокзале. Была мерзкая самса с непонятными шкварками, метко запуленная мимо урны. Уверен, что человек, который на Ялтинском автовокзале под табличкой «нормальная самса» начнет продавать нормальную самсу, мигом разбогатеет.
      Такой таблички я не нашел. Кто знает, может быть, её там и нет.
      Бутылка кефира и сдобная булка спасли благородного дона от непрерывного осознания необходимости перекусить и поисков подходящего общепита. Большего в настоящий момент не требовалось, поскольку на самом деле я был не голоден.
      Мне повезло. Были билеты на автобус до Николаева, где я наметил перевалочный пункт с полудневкой в домашних условиях. Дорога получилась в два раза длиннее (9,5 часа против пяти, навскидку), чем если неспешно ехать машиной, поскольку пролегала буквой «Z» со всеми возможными закорюками – через Севастополь и Мелитополь. Но я был хитер и изобретателен. Силой мысли прогнав в Симферополе нескольких попутчиков, пересел, да что там... перескочил на заднее сиденье, еще в прыжке приняв горизонтальное положение. И заснул до момента, пока один из водителей сам не решил покемарить. Это не испортило  настроения. Оставалась пара часов дороги...

Fin.

P.S. повторюсь: вне всякого сомнения любые погодные и и большая часть других сложностей (кроме травм, клинического недоумия и пьяных поисков приключений) в летнем Крыму, выковыряны из носа. Так скажут мэтры и будут правы. Но именно на таких тепличных сложностях стоит обучать чайников и самого себя самым элементарным вещам и правилам. И спокойнее и веселей.