Использованы материалы дневника Д.Арбузова и фото Д.Арбузова
Участники:
Арбузов Дмитрий, г. Москва, руководитель
Шустров Дмитрий, г. Москва,
Опанчук Ирина, г. Владимир
Нитка маршрута: Туманный – Порчниха – р. Оленка – Захребетное – губа Кекурская – Рында – губа Чегодаевка – губа Широкая – Харловка – мыс Красный – мыс Воятка – губа Федотовка - мыс Лихая Пахта - Восточная Лица – оз. Поперечное - губа Полютиха - Мертвецкий ручей - изба напротив г. Белой - губа Сидоровка - губа Дворовая - мыс Дворовый - Варзино - Дроздовка - устье р. Дроздовки - р. Черная - бухта Ивановская - бухта Савиха - мыс Клятны - Гремиха - губа Йоканга - р. Бухтовка - мыс Святой Нос - мыс Коровий - р. Кашкаракка - губа Западная - Лумбовский залив - р. Черная - р. Лумбовка - р. Песчанка - р. малая Песчанка - р. Кумжиха - Городецкий маяк - бухта Четырехрогая - р. Виловатая - бухта Оленья - бухта Панфилова - бухта Качковская - мыс Острая Лудка - губы Хапаевская - Лаккуев ручей - р. Орловка - г. Анфал - губа Орловка - Терско-Орловский маяк - губа Русинга - р-н Трех Островов - г. Высокий Холм - р. Поной - Лахта - мыс Красный - рыб. изба Кузьмина - губа Кислоха - изба Кузьминские Новинки - р. Даниловка - р. Пялка - мыс Красные Щелья - р. Снежница - Сосновка - р. Глубокая - р. Бабья - р. Лиходеевка - р. Пулонга - р. Кумжевая - д. Пялица - Никодимский маяк - Чапома - р. Югина - р. Стрельна - Тетрино - Каменка - Чаваньга - Варзуга - Умба - Кандалакша.
31 июля
От Мурманска поочередно автостопом уезжаем в пос. Туманный. Асфальт - около 100км, потом грунтовка. Машины редки. Зимой, говорят дорогу так заметает, что ее даже не видно. Ночуем у реки Туманка, палатку ставим рядом с дорогой. Пространства быстро обезлюдели. И дня не прошло, как северная природа уже расцвела во всей своей красе березкой, ягелем, сыростью и радугами.
1 августа
Утром не успели мы встать, на дороге зафырчала машина. Мы выскочили босиком, люди остановились и спокойно подождали, пока мы соберемся. Не доезжая Дальних Зеленцов, у брошенного пропускного пункта застопили еще одну машину, водитель которой, узнав о маршруте, сочувственно подбросил нас на 12 км до бухты Порчниха, помахал рукой и уехал обратно по своим делам в Дальние Зеленцы. Дороги закончились, дальше – тропа.
Места уже впечатляют. Скалы, каньоны, стенки свыше 100 м. Красота! Узорчатый ягель рисует древние руны на каждом шагу, на гигантских обветренных камнях покоятся мелкие камушки, которые словно специально расставили. Идти пока относительно легко - тундра приветлива, курумники редки – ягель. Но с непривычки тяжеленный рюкзак давит на плечи и шею. Комаров нет, весь июль стояла непогода, со средней температурой +(12-14), а то и +(4-
. Сегодня моросит непрерывно, ветрено, временами льёт. До брошенной заставы Захребетное – череда мелких речушек.
Река Оленка пугает шириной и течением, и холодно до дрожи. Висячий мост через нее разрушен. Мы поднялись на 400м выше, подтянули болотники, крепко взялись за руки (я в середине),и пошли вброд. Воды выше пояса, ноги немеют и не слушаются.
У меня лопнул сапог по шву на подъеме, только купила перед походом, наполнился водой. На середине реки Шустров не удержался в сцепке, и его снесло, он поплыл, рюкзак как поплавок, и упустил теплые штаны + противень для жарки грибов, нахлебался воды, хорошо – не ударился о камень. Димка не знал, кого спасать, но все-таки довел меня до берега и бросился помогать Шустрову. Только крикнул мне - давай бегом вверх! Мы с Шустровым, новички на Севере, чувствовали себя как в первом бою.
Вскарабкались на высокий песчаный берег к бывшей заставе. От огромного дома остались только стены с крышей, даже пол кто-то унес. Разжигаем костер прямо внутри, у батарей, некогда служивших отоплением, на них же развешиваем мокрые вещи, переодеваемся в сухое, Арбузов выделяет по 50г спирта «за посвящение», мы перестаем клацать зубами и дрожать и, наконец, начинаем делиться впечатлениями. У командира тоже потери - порвались новые штаны, отлетела лямка, порвалась молния и главное - отломился тюльпанчик у спиннинга.
Добытчик наш сразу пошел на рыбалку, и наткнулся на охранника (идущего с мешком рыбы). Он подумал, что это свой брат-рыбак и еще тюльпанчик у него спросил. Потом через некоторое время этот же мужик, но уже в омоновской маске, без рыбы, и с карабином вваливается в наш дом, передергивает затвор, наставляет дуло и требует отдать спиннинг!
Было неприятно, начали его уговаривать, что у нас экспедиция такая, типа журналист-эколог-священник, что рыбу на реках мы не ловим (намекаем – только едим), он напоминает о противопожарной безопасности и уходит. Потом еще приходил, интересовался, почему мы до сих пор не ушли. Странно, вроде на браконьеров мы совсем не похожи. Рыбкой так и не угостил. Спать пришлось на открытом чердаке под завывание ветра. Опытный Арбузов интуитивно спрятался от ветра за стропилами, но никому ничего не сказал, типа, там места было мало.
2 августа.
Погода снова не очень, хорошо хоть, что не льет, как вчера. По-прежнему холодно, временами теплеет на час-два, потом снова стынет. Идем по столбам старой телефонки, столбы стоят через 30м, некоторые упали, но видно провод, помогают держать направление, хотя иногда провода тянутся над болотом или маленькими озерами, приходится эти места обходить то слева, то справа. Здесь отличные оленьи тропы, рельеф проходим во всех направлениях, хоть и скалист.
Главное, не терять из виду командира, он всегда знает, где лучше пройти. Но шаг у него широкий и сил больше,часто после крутых подъемов его не видно, и приходится советоваться и выбирать дорогу самим, при этом не всегда правильно и удачно. Арбузов орет и злится, что ему приходится нас ждать. Ждать холодно, сразу мерзнет мокрая спина. Леса нет вообще, встречаются поросли березы 2-3 м, но совсем редко и непоследовательно. Спустишься в один крупный ручей - на склоне леса нет, на другом склоне появляется.
Протяженность лесков не более 100 м. У Шустрова разнылось травмированное колено, нагрузка на суставы очень большая. На ночь встаем в бухте Кекурская, в доме связистов.
По дороге в Кекурскую переходили речку Трящина, нам навстречу вышли Николай и Люда, оба из Североморска, работают на Рынде в лагере для иностранцев, от которого приставлены охранять и здесь. Зазвали нас пить чай, угостили салатом из морской капусты, и обычной квашеной капустой особого приготовления - с медом. Очень гостеприимные люди, мы так хорошо поговорили, отдохнули. Спасибо им!
3-4 августа.
Домик в бухте Кекурской маленький, уютный, две лежанки, есть печка и посуда.
Ну, все, засели в доме. Мы с Арбузовым используем передышку для исследования мыса Буторин.
Интересно, что там обозначено на карте под символом "дом"? Оказалось, сохранились несколько жилых построек, дом на 7 человек, баня и дизельная, – правда, в непригодном состоянии. Кругом мостки над озерками, а на верхушке мыска - тепляк, плавно впечатанный в окружение гранитных глыб. Заржавевшая электропечь, потрескавшиеся розетки, обрывки проводов, только море в потускневшем окошке неизменно бьет о суровые скалы.
Мы спустились к обрыву - покатые, скользкие камни, снопы брызг, страшно, поскользнешься - не выплывешь. Вернулись по красным скалам как по ступеням обратно. Залезли и в каньон, пробитый водой к морю. Это вертикальные 5-7 м стенки с острыми краями. Очень красиво. Внизу бушует море, стоит гул.
В бухту зашел кораблик, рыбаки ходили по грибы, зашли в гости. Во время вылазок подбираем все, что может пригодиться - например, в старом ведре, принесенном с мыса, можно нагреть воды и отлично помыться.
5 августа.
Сделали переход на Рынду. Снова сумрачно, комаров так и нет - говорят, в этом году их не было вообще, а мы запаслись накомарниками, репеллентами. В Рынде на месте бывшего поселка, куда в 19 веке (до революции) теплоход из Архангельска ходил каждый день, осталось несколько полуразрушенных домиков со слепыми, выбитыми окнами.
Здесь еще живут люди родом с Туманного и Дальних Зеленцов, коренных никого. На берегу мы покричали, из дома на той стороне вышли люди и перевезли нас на моторке через устье реки (условно переходима во время отлива). Здесь мы и ночуем у Сергея и Таисии Борисовны в шикарном деревянном доме, жарим свежепойманную под запрещающими ловлю табличками рыбу и собранные по дороге грибы. Очень хорошие, гостеприимные люди.
На стене у хозяев висит фото - Рында конца 18 - начала 19 века. На переднем плане двуглавая церковь, ныне это гнилой сарай. Обозреваем пустынные окрестности и удивляемся, что некогда здесь процветал шумный многолюдный поселок. Вылавливали семгу по 30-40 кг штука, 3 т в год.
Мы поговорили о рыбалке, о том, что как ни охраняют реки, запрещая ловить рыбу, все бесполезно. Семга мельчает и вырождается. Спортивные рыболовы ловят ее не на еду, а затем, чтобы сфотографироваться с ней и отпустить. Извращение: у рыбы шок, стресс и ожоги от человеческих рук. Вспомнили и уникальный Мурманский морской биологический институт в Дальних Зеленцах, прекративший работу из-за отсутствия финансирования.
6 августа
Продолжаем движение. Внезапно выглядывает солнце, проясняется. Ура, погода! Мы быстро достигаем реки Золотая, которую легко переходим вброд. Под низким солнцем камни так живописно вырисовываются в лунный пейзаж. От Золотой делаем переход на Чегодаевку. Горы чуть выше, минуем крупное озеро с островами.
Спуск в бухту глубокий, на пути озерцо, окружённое грядами камней. Гряды похоже что выложены человеческими руками, интересно бы выяснить их предназначение. Чегодаевка – широкая бухта, здесь дом, правда, разрушенный. Дров много, как и везде в бухтах.
Арбузов рвется вперед, мы за ним не успеваем, постоянно теряем его из виду. Но как замечательно идти и чувствовать себя одной во всей Вселенной! Когда дорога сама стелется под ноги и чувствуешь себя первооткрывателем этого мира. Заблудившись на ровном плато, выхожу к морю, осматриваюсь и вижу вдали огонек. Это наш командир давно перешел Чегодаевку и развел на том берегу костер. Как приятно, что тебя ждут, но приходится лезть по кручам около 2 км, я вышла в соседнюю бухту.
Оказалось, еще и глубокую бурную речку придется переходить. Жду Диму, который пошел меня искать. Мы палим костер и настроены ночевать на этом берегу, а переходить утром. Но у нас и палатка, и продукты, надо переходить, хотя и очень хочется избежать купания с рюкзаком. А Шустров полон светлой незамутненной сомнениями верой в командира: «Хоть Арбузов и кричит, и грозится бросить, но он же добрый!» В итоге речку переходим, все не так страшно. Все равно дорога на той стороне, деваться некуда.
Из дневника Арбузова:
«Мои спутники идут медленно и время от времени теряются - приходится бегать по сопкам их искать. Сегодня я уж давно перешел реку и развел огонь, подготовил ночлег. Дима догнал, прокричал, где Ира? и пошел ее искать, тратить драгоценные силы, хотя я говорил ему - не ходи, жди, костер горит - увидит. Дима ушел, тут подоспела Ирина с другой стороны, ждала его с полчаса…Затем они наконец встретились уже в ночь и вот уже 2-й час ищут переход реки, блуждая по камням туда-сюда, ищут брод, который я им 100 раз показал где. Я перешел реку, даже не зачехляя фотоаппарата, а они вдвоем боятся ее перейти с шестами. Я с ума от них сойду, точно их съем».
7-8 августа.
В Чегодаевке! Вчера со всеми переходами рек легли спать часов в 5 утра, естественно, надо устроить дневку. Арбузов сходил на рыбалку – в разведку, но рыбу добыть не удалось. Проснулись - день погожий, облака, солнце.
Командир пошел гулять в соседнюю бухту:
"Там оказались пески-барханы, много лис и отличный мыс, отделенный от общего массива горы узким глубоким ущельем, в конце которого плещется море. Более всего произвело впечатление озеро на рубеже бухт, перекрытое с обеих сторон насыпями камней. Одна из гряд, похоже, искусственного происхождения. В ней кругом выложены ямы с каменными замкнутыми стенками, как под столбы. Диам. 1-2 м, h=0,5. Всего 6. Интересно, зачем они?
Озеро - место перехода оленей. Может быть эти ямы - препятствие на пути их миграций? В бухте нашел обломок изделия из песчаника на склоне песчаного холма. Погода весь день отличная! А на следующее утро небо и вообще оказалось без облаков. Решили, что этот славный денек надо провести здесь."
Ребята пошли на охоту, у Шустрова была с собой большая рогатка. Но прицелиться из нее трудно, в результате командир подбил рябчика просто камнем с 15м. Идут и кричат - забирай курицу! а я всю жизнь только разделанных куриц покупала, не знаю, как ее потрошить, чего-то там лишнее оставила, потом ребята надо мной долго смеялись. Сварили супчик из нее - дичь! Но уж больно маленькая и тощая. Потом отправились на рыбалку.
Вчера за час Димка поймал одну кумжину в полторы ладони. Зато сегодня - 3 семги, общим весом кг 6! И одна с икрой. С гордостью рассказывает, как было здорово ее ловить, как рыб сделал 3 свечки, и Димка уж и отчаялся вытащить его. Сначала мы, конечно, пожарили рыбу, а часть - засолили. Потом ребята сделали коптильню из ржавой железной бочки, накрытой ватником, внутрь накидали мох, закоптили 3 отличных кусочка. Пожарили блины с подсоленной икрой.
«Пионерский» костер на берегу собирали часа 2, сначала возвели каркас из 3-х бревен, высотой метра 3, потом сложили внутри колодец из берегового мусора и подожгли. Арбузов нашел на отливе классную белую пластиковую ложку, взамен недавно утерянной, и шапку-монтажку.
А еще второй день около лагеря крутился олененок, наш фотограф конечно его сфотал на память.
Встали прямо на берегу, у устья реки и скал, здесь обозначена на карте изба, она и есть – правда, в нежилом состоянии. В избе устроили, выложив каменку вместо развалившейся от дряхлости печи, баню, но крыша от "по-черному" прогорела, и пара не получилось, но все равно! Забежали и попрыгали в прибой. Арбузов, правда, уже искупался в Баренцевом, еще в Кекурской бухте, но сейчас это было совсем иначе. Тогда он забежал и вылетел как ошпаренный, +9 град. все же, а сейчас даже поплескались немного. Температура моря и правда не высока, +14. И все равно!
Место обжили конкретно: стол, стулья, коптильня, весь берег наш, со всеми рыбами и дровами. Икра с блинами вышла ну просто на зависть, вот только погода чуть сплоховала под конец дня, и даже дождануло. Но море как всегда было неповторимо красиво. Сегодня от тучек оно окрасилось в индиго со светло-золотистой полосой у горизонта во всю ширь. 3-х м костер горел празднично, искры швыряло, прибой ревел. Как же здорово под него спать!
Сегодня неделя походной жизни.
9 августа.
Арбузов пишет:
«Сижу в губе Широкой, это 5 км от Чегодаевки. Прошли всего 5 км, мы даже до Харловки дойти не можем!
Погода с утра дрянь. До 12-ти лил мелкий дождь. Шустров снова прособирался больше часа и вышли поздно. С Ириной они непрерывно отстают, мне постоянно приходится ждать их. Так произошло и в этот раз, за 2 км до Широкой, перед спуском в нее. Идти жарко, потеешь, встал на ветру мокрый и сразу замерз. Я прождал 30 мин и охренел, злой стал как собака. Объяснил спуск и отправился дальше. Ирина вскоре пришла, а Димы нет. И вот времени 21.00 вечера, прошло почти 4ч со времени расставания, а он так и не пришел!
Разнервничавшись, я не заметил, как сгорели мои портянки у костра, который мы распалили в ожидании, сгорел котелок, поставленный на угли для чая, пропала ручка в камнях. Слов нет… Ирина ушла искать Диму. Я у костра, сигналю, развел 2 огня, повыше и пониже. Побережье может в любую секунду закрыть туманом. Может прийти ливень, а у нас с Ирой нет палатки, она у Шустрова.
Пока Ира гуляла, я развел огонь в виде прямоугольника на месте ночлега, потом, когда она возвратилась ни с чем, мы сложили по сторонам бревна, набрали на отливе досок на настил и отдельно штабель длинных на крышу. Получилась пещерная конструкция с низким входом и пол с подогревом. От ветра отгородились пластиковыми ящиками. Пошел дождь, мы залезли под крышу, было даже жарко, на всякий случай рядом поставили кружку с водой. Спальник к утру немного подмок, но спали отлично, как в сауне».
Я искала Шустрова до 23.00, почти дошла до нашей последней остановки и повесила ему записку на столбе. Пошла обратно, сделала крюк, чтобы заглянуть на берег, и каково же было мое удивление, когда я опять увидела свою записку! Круг сделала, пошла по старой линии столбов. Наверное, и Дима так заблудился.
10 августа.
Утром Шустров не появился. Командир отправился его искать и прошел по побережью почти до Чегодаевки. В 12.00 Дима вышел на связь, сказал, что заблудился.(У нас были маленькие рации Моторола, дальностью до 5км.)
Из дневника Арбузова:
«Я объяснил - возвратись к столбам, иди на север к морю. Место встречи – вершина триангуляции. Он пришел спустя 6 ч. Все это время дул порывистый ветер 5м/с с дождем, рвало в клочья, я дико мерз и даже спускался на побережье за топливом и поплавками, лишь бы только на месте не сидеть. Меня спасла найденная на отливе Чегодаевки монтажная шапка, даже в ней голова мерзла. В попытке согреться я ходил вокруг вершины, наворачивал бессмысленные круги. Наконец он пришел, но без рюкзака, который оставил, чтобы сберечь силы. Рюкзак нашли с трудом, уже к ночи. Димке повезло, что у него была связь, и горы не закрыло туманом. Он совершил все возможные ошибки: не вернулся в точку, где расстались, не остался в ней и т д.»
История с поисками закончилась к 20.00. Дима после голодания, бессонной холодной ночи и блужданий не смог дальше идти. Мы перешли к неожиданно обнаруженному скальному навесу на другом берегу ручья, где не было такого пронизывающего ветра, и остались там. А я целый день жгла костер на берегу бухты, на ветру, смотрела вдаль, как Ярославна, и не догадалась уйти за сопку в тихое место! Но оттуда я бы не увидела возвращающихся ребят. Какое счастье, что мы опять вместе!
11-12 августа.
С утра отличная тихая погода. Мы впервые разделись до маек.
До мертвой Харловки дошли за час. Брошенные каменные дома-общежития, вездеходы. Негостеприимный охранник из иностранного лагеря соглашается перевезти нас через реку. В разговоре выясняется, что он бывший браконьер, а теперь охраняет семгу... Сходили с Арбузовым в лагерь за 6 км, познакомились с зам. ген. директора ЗАО "Северные реки" Кулагиным Владимиром Ивановичем. Он был очень обижен на какой-то случай 10-летней давности, когда он накормил и приветил туристов, а они вместо благодарности постебались над ним в инете. Теперь он никому не помогает, нам даже не предложили чаю, правда, дали хлеба, масла, 1 банку рыбных консервов, 1 банку тушенки и шоколадку. И это при евро-уровне лагеря для иностранцев, в столовой был накрыт стол для ужина, как для банкета. (Здесь мы узнали, что началась война с Грузией. Дим стал мечтать, что поедет туда корреспондентом, когда вернется из похода. В следующем лагере нас успокоили, что война уже закончилась.)
На обратном пути заглянули на точку ПВО на сопке. Чуть ниже, к реке, следы то ли мини-лабиринтов, то ли обман зрения. Скалы необычные, фантастические. К 23ч вышли на маршрут. Решили попробовать идти ночью, благо еще светло.
В районе мыса Красный изрезанный рельеф, идти трудно. Обходили ближе к .138 - отличные водопады и рощи.
Минимизированные ландшафты создают зрительную иллюзию высоких гор, больших расстояний. Встретили восход солнца - так красиво! Оно совсем неяркое, можно смотреть, море меняет цвет на глазах, а вода в реке как расплавленное золото!
Перебравшись через мыс Красный, встаем на ночлег на побережье. До устья реки Воятки мы идти натрез отказываемся, на берегу у водопада Шустров падает и сразу засыпает, а неугомонный Арбузов всё гонит вперед. «Время на установку палатки, варево еды, – кричит он, – сбор рюкзаков, в итоге всего похода измеряется не часами – сутками! Поэтому надо проходить большие расстояния, а потом долго отдыхать и приходить в себя!» Но мы так не можем и требуем ночевки по расписанию, не позже 23.00. Арбузов бесится, но вынужден дать нам передышку.
Легли спать в 5.00, встали в 11.00. Солнечно - до восторга, волны играют, море синее-синее. Только ветер уж больно порывист, перистые облака - ясное дело, грозит непогода.
В р-не о.Кувшин - дом. С линии столбов домик не видно, стоит прямо у берега, на отливе, в скалах. Тихое место. Здесь мы вернули котелок взамен сгоревшему. Следующий домик - на устье Воятки, куда дорога лежит сначала по скалистой, продуваемой со всех сторон местности, а затем по ровным, тоже леденящим верховьям. Шустров после блужданий заболел, но молодец, держится - температурит, а идет.
Верховья охватил дождь с ветром, к домику мы плелись, не разбирая дороги, снова отставали, мокрые, мечтая о просушке у печки. А домика и нет, давно рухнул, хорошо хоть бревна и доски не совсем сгнили, удалось разжечь костер. А то вокруг одни кустики-рощицы березок и только.
На Воятке отличные водопады. Арбузов сходил и прямо под одним из них наловил кумжи. Блесна зацепилась, ему пришлось лезть в воду. Шустров как пришел, залег в палатку выздоравливать. Напичкали его таблетками, накормили горячей ухой. Надо же, как погода быстро изменилась от идеально солнечной до штормовой. Завтра - Восточная Лица.
13 августа.
Вчера - дождь, сегодня - отличная погода. В губе Федотовка у мыса Лихая Пахта (скала) купаемся и отдыхаем, можно наконец снять тяжелые неудобные (на 3р.больше!) болотники. Здесь валяется ступень от ракеты, материал титан, все детали со множеством маркировок и знаком качества, вплоть до мельчайших. В р-не о. Махальный верховья перестают быть пологими, появляются скалы.
Не доходя острова Яичный скалы приобретают каньонообразный характер и так до Восточной Лицы. Выход к Лице потрясающий - глубокое ущелье, несется вода, посередине реки - скалистый остров. Обходим гору, спускаемся к реке и идем вдоль нее выше, по гребню, прыгая по камням. В устье Лицы должен быть лагерь, но мы его не находим, уже поздно. Арбузов опять впереди, а мы с Димчиком обсуждаем, ставить палатку или идти к ведущему, ведь он нас где-то ждет. Решаем идти дальше, Арбузов нас ждет у вертикальной стенки. Пришлось подниматься метров на 5, держась одной рукой за веревку, с 3 опорными точками, с рюкзаками и без страховки, кошмар. Встаем подле переката на берегу. Усталость накапливается, переход был тяжелый, камни и еще эта стенка...
Лица глубокая, где люди, лодка? Арбузов как всегда неутомим, он бы ещё столько же прошел. Какие 5 метров?- кричит, он через эту стенку мигом перемахнул. Заявил, что завтра придется переплывать реку с рюкзаками. Меня собираются пустить вплавь повыше, а ниже по течению поймать, не представляю даже… Мне реально страшно. Я уже не хочу ужинать, залезаю в теплый спальник, может последний раз в жизни. Ребята сами варят манку и смеются у костра, Шустров явно выздоровел, смотрит хитро, как Арбузов.
14 августа.
Мы не дошли до людей совсем немного, они оказались за следующим же поворотом. И перевезли нас на лодке, накормили царским обедом (мы съели все, что было на столе: борщ, бутерброды, сгущенку, фрукты, сил не хватило доесть повидло). Спросили, какие нужны продукты, мы назвали самое необходимое, но нам собирают огромный мешок со всякими деликатесами. Потом мы еще час разговариваем с гидом и его женой, поварихой лагеря. Вот хорошая работа для семейных пар!
C утра лило часа 3, сильный дождь, а после 12-ти выглянуло солнце, облачка закружились. К 4 вечера поднялся ветер, который бешено завывал и оглушал. От В. Лицы мы поднимались теперь вдоль озера Поперечное и к 20.00 достигли, наконец, залива с водопадом (губа Полютиха), остановились в полуразрушенной избушке связистов. К тому времени погодка испортилась, закрапало, ветер усилился. Обнаружили, что в лагере нам забыли дать соль, а я не стала проверять, что там в пакете. Командир разворчался, что соль жизненно необходима, что мне ничего нельзя доверить, все надо самому проверять... И по этой причине решил сходить в устье Лицы, но не в лагерь, а на брошенную погранзаставу, за 5 км, ведь скорее всего в эти места он больше не попадет, обидно будет пропустить что-то интересное.
В дневнике он пишет: «Я не пожалел: поднявшись в горы, идешь лишь с небольшими подъемами, а во-вторых - сама застава, плац, вышка и все такое. Таблички с надписями - "Погранзона. Предъяви пропуск. Мишени" Обратная дорога пришлась под ночь. Столбы здесь погранцы попилили на дрова и ориентироваться приходилось по телеграфным проводам или кладкам - круглым навалам камней. Я шел вперед по проводам как по путеводным ниткам, не различая далеко вперед, от кладки к кладке.
Ветер усилился до 9-10 м/с и теперь валил с ног, я шел против него и не мерз. Возвратился в 00.00, отмахал 8 км».
15 авгуса.
Переход на губу Сидоровку не удался. С погодой снова не очень, вышли как всегда, поздно. На Мертвецком ручье проглядывает солнце. Рыбачим, отличная кумжа. Пойманную рыбу делим с Димчиком, хочешь кушать - неси. Ручей скалистый, подъем с него крутой. А на Лице курсируют патрули, ловить не дают. В р-не г. Белой захватил вечер, на Сидоровку явно не попадем, отправились на побережье к обозначенной на карте избе. Оказалось, есть дом, правда, заброшенный. Стоит на самом краю обрыва, в 15 м от края.
Ветра со всех сторон. В доме голландская печь, но штукатурка отпала, печь провалилась, только крыша более-менее держится. Я опять поражаюсь, как ребята могут быстро обжить любую хибару. Почистили и затопили печку, закрыли щитами пустые окна, настелили доски на нары. Уже можно жить. На столе надпись "ленин, таня, 1942". Вокруг было множество других строений, голландский дом видный, с высокой каменной трубой и 4 окнами на все стороны света.
Наблюдательный пункт! Вид обалденный на побережье, края мысов, гигантское пространство воды. С обрыва виден скалистый мысок внизу, словно притаившийся краб. До ночи чистим и жарим кумжу. Едим сникерсы, подаренные на Лице, и апельсины. Накрапывает дождь.
16 августа.
Когда всходило солнце, Арбузов иногда просыпался, фотографировал. Но чаще говорил: разбудите, когда завтрак будет готов и рюкзаки собраны, типа, чтобы нас не ждать. Но все равно выходили поздно. Покинули Голландский дом, такой примечательный. По-прежнему кругом набиты оленьи тропы. Ни особых камней, ни топких болот, но встречаются отдельные места, где проваливаешься по колено. Мне особенно тяжело спускаться по камням, прыгать с рюкзаком я боюсь, а шагнуть широко, как ребята – не могу, распухла и болит нога в районе ступни.
Если солнце, идти весело, а нет - туманы, ветер, дожди - тропы не помогут. Фотоаппарат в основном едет в рюкзаке, то моросит, то нет времени снимать по дороге, только на привалах. Комаров так и нет, как, впрочем, и ягод - не было тепла. Дорога на Сидоровку от г. Белой в целом изобилует изрезанным рельефом, подъемами. Спуск скалист, каменист, река стиснута настоящими горами. Сама бухта сжата ими, словно в тиски. На устье был дом, 2-х ярусная кровать. Эх, как здорово здесь было, когда линия связи, по которой мы идем, еще работала!
17 августа.
Никуда не пошли - забастовали. Арбузов со скрипом согласился. Солнечно. Командир не усидел и прогулялся по отливу в сторону мыса Сидоров, надрал в камнях мидий, которые мы потом, предварительно кидая на раскаленный на огне металлический лист, ели как семечки. Вкусно, но очень мало, не наешься.
Семга не попалась, Арбузов 3 ч провел на реке, безрезультатно. Рыба с приливом шла, играла, но не брала. Зато умудрился найти в реке блесну! Шустрову удалось починить печку в старой щелястой бане и растопить ее. Я помылась, а они продолжали топить до вечера, и стены так нагрелись, что уже потушенная баня ночью сгорела. А ночка выдалась холодной.
18 августа.
Поднялись от бухты в горы, дорога повела по пологим верхам. Видим множество оленей, группами и порознь. Одиночки стоят почти на каждой сопке, издалека видны только черточки копыт и рогов. Стоят и не двигаются, спешить им некуда. Они в своем мире. До самой губы Дворовой дорога не представляет трудности, те же тропы. Кое-где осень уже изменила краски, добавилось красного. Ночи все темнее. Сместились южнее - появились по распадкам кусты.
Встали на ручье, наш промысловик Арбузов отправился на рыбалку и осмотр губы Дворовой.
Из его дневника:
«На мысу видны какие-то перстообразные скалы, иду туда, и с каждым шагом прихожу в восторг: олени, лисы, орланы... Коршуны так близко, что я вижу их зрачки, слышу шум, с которым они рассекают воздух над головой. То и дело орланы сражаются, играют на высоте, выделывают пируэты, и наблюдать, как они накручивают круги, очень притягательно. А скалы... Саблезубые пики, вертикальные стены обрывов, в глубоких нишах которых застыли каменные изваяния кошек. Я обошел все каньоны, загулялся до темноты, жутко уставший пришел обратно к горячему чаю и макаронам с подосиновиками, собранными на ближайшем склоне моими друзьями. День был отличный».
19 августа.
Солнце мелькает, облачно. Сагитированные командиром, спустились в бухту, решив осмотреть скалы. Прошли к ним по отливу, полазили вокруг, поглазели на птичьи базары.
Чайки порой и правда вскрикивают как люди. Эхо обрывистых скал усиливает эффект. Скалы, эти жалобные крики, жутковатые ущелья и суровое море вокруг. Там внизу бушует стихия, а здесь, на высоте, на краю мило зеленеет травка. Обошли мыс вкруговую, и дальше было очень живописно, целый день бродили. Ромбовидный, как кусок пирога, мысок с вертикальными резаными гранями. Булыжники на "колесиках" - мелких камушках, будто кто специально поставил. Поднялся холодный западный ветер, к вечеру вернулись в лагерь.
20 августа.
Ветер утром стал порывами гнуть палатку, зашуршали хлесткие капли. Непогодило сильно, Арбузов проспал до обеда, Димка вымок и замерз, готовя завтрак (было его дежурство). Ко всему прочему воздух стылый, продувает в момент. К обеду стихло, горы накрыл плотный туман. Вчера командир поджег груду мусора на побережье - дерево вперемешку с пластиком отлично занялось, и фронт огня распространился на добрую сотню метров.
Получилось, как в кино про войну - берег горит и дымит головешками. На раскаленной железной бочке устроили отличную сушилку для одежды. Наверное, только в России можно себе такое позволить: жечь костер длиной во весь берег. На приливе Арбузов нашел и подарил мне голубую пластиковую кружку, на память о Кольском.
21 августа.
На переходе до Варзино встретили 3 росомах (с одной, обогнув камень, Арбузов столкнулся нос к носу).
Солнца нет, но тепло. Промелькнул косяк уток - дело к осени. Кругом подосиновики. Вчера мы с Шустровым сходили в соседнюю бухту и приволокли 2 мешка грибов. Сначала я собирала все подряд, потом оставила их на берегу ручья и стала выбирать только маленькие и красивые. У нас теперь даже манная каша с подосиновиками. Шустров пожалел оставить лишние грибы, взял с собой (потом незаметно выбросил по дороге, грибов море, об них спотыкаешься). На губе никого, какой там поселок...
Выглянуло солнышко. На пляжике около Варзино искупались. Мимо идет лодка, тарахтит мотор. Ладно, думаем, люди где-то рядом за бугром. Как бы не так! Пришлось топать до лагеря иностранцев 2 км вверх, думали - через гору, но потом вышло по отливу. Пока пили чай, вода отступила от скал. У лагеря мы покричали, и нас перевезли через реку, которая сейчас (слабые отливы) плохо проходима. Встретили нас очень гостеприимно: душ, столовая, мешок продуктов. Рабадан, житель Североморска, был нашим проводником по лагерю и рассказал про окрестности.
Тепло попрощавшись с работниками и гостями, мы поспешили обратно к устью. Продуктами опять нагрузили меня и Димчика. В ожидании скорого прилива, мы торопились - близилась ночь, и перспектива лезть в скалы вслепую, обходя морскую линию, никому не нравилась. Меня подгоняли - быстрей, прилив! Но я не могла бежать с тяжелым рюкзаком и отстала от ребят. Вода начала прибывать, залило сапоги, я спотыкалась на каменистом ребристом дне, несколько раз падала и почти плыла. Воды было уже по пояс. В крайнем случае, думала я, вылезу на скалу и разведу костер. Все время себя подбадривала - я сильная, я смогу, еще немного. И наконец впереди появилась белая полоска песка - выбралась.
На берегу никого не было, я вспомнила, что видела с того берега большую белую палатку и теперь разглядела ее в сумерках, вернее, догадалась, что это она. Ребята были там, они разожгли буржуйку и с любопытством расспрашивали, как мне понравилось купание в приливе. Я была злая и молчала.
22 августа.
Сходили посмотреть на Варзинские лабиринты. Это спирали, выложенные из камней возле скального "залива", в который ветра не проникают и где способны разместиться десяток баркасов. Удобное местечко для рыбаков-путешественников. Нога у меня болит, хромаю. Вернулась в палатку одна, ребята прошли дальше. Приехали на моторке гости - организованные туристы из лагеря.
Я топлю печку поплавками, из трубы валит черный дым. Я вышла за водой босиком, а они все упакованные по-зимнему. Удивляются, расспрашивают о нашем походе.
Вернулись ребята, мы пообедали и валим в Дроздовку, идти всего 3 км по прямой. В тундре море грибов, погодка из солнечной переходит в дымку, сопки скрывает туман. Заброшенная Дроздовка выглядывает макушкой пограничной вышки, здесь множество брошенных домов, еще крепких, а на сопке повыше - раздолбанная военная часть.
К вечеру дымка сереет, тепло мгновенно сносит и подступает холод. Мы снова поражаемся, как порой быстро меняется температура воздуха - за 20-30 мин. Остаток дня посвящаем тщательному осмотру Дроздовки. На ночь располагаемся в доме над заливом, с печью-плитой, на которой жарим блины и грибы, а шальной Арбузов проверяет на взрываемость найденные ампулы.
В соседнем доме нашли целую коробку армейского хлеба, упакованного в двойной целлофан, взяли с собой, сколько смогли унести. Хлеб немного черствый, но вполне съедобный – ему год! Еще нашли банки с консервированным картофелем, морковкой и свеклой. Гадость, как только наши солдаты это едят.
23 августа.
Плотный туман, видимость метров 100. Осматриваем все, что не успели вчера. К вечеру рассеивается, и в 17:00 выходим. От военной части ведет дорога. Пойдя по ней, командир сбился с курса, и выскочил к озеру. Пришлось возвращаться, время потеряли. В устье реки Дроздовки прибыли поздно - все тот же туман вокруг.
Продвинувшись немного вверх по реке, вышли в палаточный лагерь - дочерний позавчерашнего, где нас радостно встретили Женя и Саша, только что проводившие группу туристов и ожидающие вертолет, чтобы вывезти лагерное имущество. Им показалось, что их группа вернулась. Ребята щедро одарили нас деликатесами - сыром, кофе, яблоками, малиновым вареньем. Вертолету легче будет! И я запасливо спрятала все подаренное в палатку. Потом Арбузов всю ночь шуршал пакетом с апельсинами и обзывал меня хомяком.
Утром я сварила вкуснейшую пшенную кашу, с молоком и маслом. А Арбузов отказался и ел свой доширак, пришлось вываливать мышкам, так обидно.
Погода мерзопакостная - мгла, холод, временами дождь. Приходят грустные мысли о скорой кончине лета, о том, что мы можем не успеть и вляпаться в зиму. Надо спешить.
А у меня распухла нога, связки не выдерживают нагрузки и прыганья по курумам. Болит уже давно, особенно в начале дня, потом расходится. Компрессы и растирания не спасают, хорошо помогает перетягивание эластичным бинтом, но ступаю на больную ногу осторожно, может подвести. Видимо, придется поход прервать, чтобы не задерживать группу. Арбузов только сегодня спросил, что со мной такое. Хотел отправить меня вертолетом, но грузоподъемность его ограничена. Дойду до Гремихи, а там посмотрим.
24 августа.
Тундра алеет на глазах. Летят перелетные птицы - вчера видели первый косяк. Бродируем Дроздовку выше озера Дроздов – Явр (озеро). Погода все та же - отвратная, хорошо, видимость есть, но на всякий случай Дим забил в GPS точку впереди. В Дроздовке он разжился зимней курткой - и вовремя, с туманом что-то сильно похолодало в эти дни.
А я нашла себе хорошие сапоги и оставила свои дырявые. До устья реки Черная добрались без особых приключений, шли с 14 до 19. В устье березовый лесок, как будто пляшущий танец Святого Витта. Продираться по нему мучение. Вообще, деревья встречаются часто, но я думаю, это из-за Ивановского полуострова, оберегающего побережье от северных холодов. Черная - красивая речка, бурная, легко переходимая в устье даже в большую воду; вода горьковатая на вкус. Теперь мы речки переходим, не задумываясь.
25 августа.
Попытка перебраться через Ивановскую бухту по мысочкам не увенчалась успехом - крупный слив. Пришлось обходить бухту до мощной гряды на востоке и перебираться там. Бухта отличная - камни, местами песочек, шныряет камбала. Лесок везде, небольшие скалки. Поднявшись наверх, на полуостров Ивановский, ребята поорали на всю бухту благим матом. Где еще поорешь во всю Ивановскую?
То мелькает солнце, то бьет морось. Выходы к побережью снова покрыло туманом, от лесочков не осталось и следа. Бухта Безымянная сурова - дров здесь нет, дождь вымачивает полностью. В попытке отыскать топливо для костра, следуем вдоль столбов. Я отстаю. Видимо, до губы Савихи добраться сегодня не удастся. Вышли в 10 утра, сейчас 20:00. До Савихи остается 7 километров, не успеть до темноты. Надо решать проблему, и срочно. Необходим большой костер.
На карте ручей, вытекающий из озерца, впадает в море в месте более или менее широком на всем остальном протяжении маршрута до Савихи. Спускаемся туда. Полазив по скалистому побережью, командир с трудом находит единственное место с дровами. Полоса дров - метров 30, их много, чуть выше - отличное место для палатки, скалы прячут от ветра. Утром у Арбузова тоже порвался сапог - просто отвалилось голенище. А днем он заметил, что где-то оставил свои зимние перчатки. Видимо, тундре они нужнее.
26 августа.
Удачно выбранное командиром место ночевки среди скал надежно укрыло нас от непогоды - ветра и моросящих дождей, волнами накатываемых к морю. Поднимаемся от берега, и я вижу, как горизонт впереди просматривается до глубины, в то время как мыс позади едва различим в тумане. И правда, сказывается климат - от Харловки до Гремихи он субарктический и, видимо, за Святым Носом сегодня светит солнце и день отличный. Нам, правда, тоже везет - к 12-ти как-то немного распогодилось, в облаках ярким пятном дает знать о себе солнце.
Дорога до Савихи от места ночевки неожиданно предстала в виде курумов - нет, вчера мы бы точно не дошли. Может, Арбузов бы и допрыгал, но не я. В скалах проходили чашу, оставшуюся после водопада. Точнее, фрагмент древнего русла некогда существовавшего ручья. Подвижка земной коры уничтожила поток и выдвинула часть его русла к морю, в пространство, где потока быть не может. Прошли немного, и вот, кусочек синего неба. Мы заметили, что погода меняется часам к 11-12 дня. В это время дождь, который лил всю ночь, перестает, сходит туман, начинаются какие-либо изменения. Солнце мелькнуло и скрылось, снова туман, и так всю дорогу. Только к вечеру немного распогодилось. За пару километров перед бухтой - крупный ручей, слева на нем озеро. Сама бухта - красива и сурова, берега словно отлиты из свинца или красного металла. Местечко для ночевки находим в скалах у высокой стены. Вечереет. Жарим белые грибы.
Арбузов с Димой поднялись повыше, осматривая местность, там осинки звенят листиками, таволга цветет. А за ними - живописные склоны, островки с озерами между ними. Долго сидели у костра, смаковали подаренный нам кофе. 6 километров до Савихи шли 4 часа - такая дорога.
27 августа.
Избы Савиха, обозначенной на карте, давно уже нет. Минуем избу, расположенную в живописном месте (если бы она была цела, мы не ушли бы оттуда так просто). Забираемся на склон, кажущийся крутым. И в самом деле, жуткого вида склоны здесь легко преодолеваемы - зрительная иллюзия, скрадывающая расстояния повсеместно. Спускаемся к реке. Опасения Арбузова, что река Савиха непроходима бродом, не оправдываются. А то бы пришлось обходить озеро Савиха, довольно крупное, по скалистой местности, потеряли бы день. Река переходима, даже не замачивая сапог, т.е. меньше чем по колено. Воды много, но крупные камни, упавшие с окрестных скал и обточенные потоком - это отличные ступени. Переходим реку и снова идем в гору. Наверху накрывает туман до видимости 50 м. Ребята оставляют рюкзаки и меня и уходят на осмотр мыса Клятны. Там обозначена изба и стоит заброшенный маяк.
Из дневника АД:
«Дорога, в отличие от вчерашней, легкая. Камней здесь гораздо меньше, чем мы встречали вчера. На мысу был дом, и не один. Деревянные ступени вели к берегу и обратно. По колдобинам стекала вода, лавочка стояла на склоне, там, где воду набирали. Обжитой, живописный уголок, скрытый надежно от непогоды, влюбляющий в себя с первого взгляда, с видом на море, смотровой площадкой повыше. Я снова поразился, как побережье было обжито пятьдесят лет назад. Здесь можно было ходить без продуктов, палатки и карты. Здесь везде были люди, рыба, олени - райский уголок Заполярья. И правда, в то время Россия жила лучше, чем весь мир. В таком многонациональном и больших площадей государстве были продуманы даже мелочи, проложены дороги и построены избы. Вот когда надо было приходить сюда! Это было золотое время этих краев».
А я, чтобы не скучать и не мерзнуть, пытаюсь нащепать топором лучину из обломков телеграфного столба и раздуть в скалистой нише маленький костерчик. Несколько часов проходят незаметно.
В сторону Гремихи проходим 6 километров и встаем на ночлег среди скал, где нашлись дрова. Найти удачное место - половина дела ночевки, это дело командира. Костер жжем в ложбине скал, стенки греются со всех сторон, со всех сторон тепло. За поворотом палатка, чуть выше в скальном углублении - вода. Туман спадает, теплеет, видны праздничные огни порта Гремихи.
28 -29 августа.
Последние километры до Гремихи шли по розовой каменной дорожке, напомнившей мне дорогу из желтого кирпича, ведущую в Изумрудный город. ЗАТО Островной встретил нас миражом белых домиков в лучах заходящего солнца. При ближайшем рассмотрении белые домики оказались обветшавшими брошенными пятиэтажками с черными провалами мертвых окон. Неожиданно воцарился штиль. Старой набитости тропа, преодолев многочисленные спуски и подъемы, вывела на дорогу. В ЗАТО поселились в 4-эт гостинице типа общежития, где кроме нас жил только еще 1 человек. Первый же прохожий посоветовал сразу зарегистрироваться в милиции, что мы и сделали. t воздуха на улице +5
Увы! Надежда сразу выехать на Святой Нос не оправдалась. Пока ребята договаривались насчет катера, погода так же быстро испортилась, поднялся ветер, стали хлестать волны.
Мне пришлось закончить путешествие, последние километры по камням я еле доползла. Компрессы и перетягивания не помогали, надежда, что все само как-то пройдет, не оправдалась. А другой возможности нормально сойти с маршрута (я ушла на "Клавдии Еланской") не будет до его конца, а ведь скоро зима. Конечно, было грустно, я была уверена, что пропущу все самое интересное, но старалась сохранять лицо. Ребята забрали мой любимый легкий складной ножик, с которым я никогда не расставалась, и отдали лишний груз вплоть до Димкиных часов.
Все, написанное далее, - из дневника Арбузова. Я еще пройду свою вторую половину похода, путеводитель у меня уже есть
Участники:
Арбузов Дмитрий, г. Москва, руководитель
Шустров Дмитрий, г. Москва,
Опанчук Ирина, г. Владимир
Нитка маршрута: Туманный – Порчниха – р. Оленка – Захребетное – губа Кекурская – Рында – губа Чегодаевка – губа Широкая – Харловка – мыс Красный – мыс Воятка – губа Федотовка - мыс Лихая Пахта - Восточная Лица – оз. Поперечное - губа Полютиха - Мертвецкий ручей - изба напротив г. Белой - губа Сидоровка - губа Дворовая - мыс Дворовый - Варзино - Дроздовка - устье р. Дроздовки - р. Черная - бухта Ивановская - бухта Савиха - мыс Клятны - Гремиха - губа Йоканга - р. Бухтовка - мыс Святой Нос - мыс Коровий - р. Кашкаракка - губа Западная - Лумбовский залив - р. Черная - р. Лумбовка - р. Песчанка - р. малая Песчанка - р. Кумжиха - Городецкий маяк - бухта Четырехрогая - р. Виловатая - бухта Оленья - бухта Панфилова - бухта Качковская - мыс Острая Лудка - губы Хапаевская - Лаккуев ручей - р. Орловка - г. Анфал - губа Орловка - Терско-Орловский маяк - губа Русинга - р-н Трех Островов - г. Высокий Холм - р. Поной - Лахта - мыс Красный - рыб. изба Кузьмина - губа Кислоха - изба Кузьминские Новинки - р. Даниловка - р. Пялка - мыс Красные Щелья - р. Снежница - Сосновка - р. Глубокая - р. Бабья - р. Лиходеевка - р. Пулонга - р. Кумжевая - д. Пялица - Никодимский маяк - Чапома - р. Югина - р. Стрельна - Тетрино - Каменка - Чаваньга - Варзуга - Умба - Кандалакша.
31 июля
От Мурманска поочередно автостопом уезжаем в пос. Туманный. Асфальт - около 100км, потом грунтовка. Машины редки. Зимой, говорят дорогу так заметает, что ее даже не видно. Ночуем у реки Туманка, палатку ставим рядом с дорогой. Пространства быстро обезлюдели. И дня не прошло, как северная природа уже расцвела во всей своей красе березкой, ягелем, сыростью и радугами.
1 августа
Утром не успели мы встать, на дороге зафырчала машина. Мы выскочили босиком, люди остановились и спокойно подождали, пока мы соберемся. Не доезжая Дальних Зеленцов, у брошенного пропускного пункта застопили еще одну машину, водитель которой, узнав о маршруте, сочувственно подбросил нас на 12 км до бухты Порчниха, помахал рукой и уехал обратно по своим делам в Дальние Зеленцы. Дороги закончились, дальше – тропа.
Места уже впечатляют. Скалы, каньоны, стенки свыше 100 м. Красота! Узорчатый ягель рисует древние руны на каждом шагу, на гигантских обветренных камнях покоятся мелкие камушки, которые словно специально расставили. Идти пока относительно легко - тундра приветлива, курумники редки – ягель. Но с непривычки тяжеленный рюкзак давит на плечи и шею. Комаров нет, весь июль стояла непогода, со средней температурой +(12-14), а то и +(4-
. Сегодня моросит непрерывно, ветрено, временами льёт. До брошенной заставы Захребетное – череда мелких речушек. Река Оленка пугает шириной и течением, и холодно до дрожи. Висячий мост через нее разрушен. Мы поднялись на 400м выше, подтянули болотники, крепко взялись за руки (я в середине),и пошли вброд. Воды выше пояса, ноги немеют и не слушаются.
У меня лопнул сапог по шву на подъеме, только купила перед походом, наполнился водой. На середине реки Шустров не удержался в сцепке, и его снесло, он поплыл, рюкзак как поплавок, и упустил теплые штаны + противень для жарки грибов, нахлебался воды, хорошо – не ударился о камень. Димка не знал, кого спасать, но все-таки довел меня до берега и бросился помогать Шустрову. Только крикнул мне - давай бегом вверх! Мы с Шустровым, новички на Севере, чувствовали себя как в первом бою.
Вскарабкались на высокий песчаный берег к бывшей заставе. От огромного дома остались только стены с крышей, даже пол кто-то унес. Разжигаем костер прямо внутри, у батарей, некогда служивших отоплением, на них же развешиваем мокрые вещи, переодеваемся в сухое, Арбузов выделяет по 50г спирта «за посвящение», мы перестаем клацать зубами и дрожать и, наконец, начинаем делиться впечатлениями. У командира тоже потери - порвались новые штаны, отлетела лямка, порвалась молния и главное - отломился тюльпанчик у спиннинга.
Добытчик наш сразу пошел на рыбалку, и наткнулся на охранника (идущего с мешком рыбы). Он подумал, что это свой брат-рыбак и еще тюльпанчик у него спросил. Потом через некоторое время этот же мужик, но уже в омоновской маске, без рыбы, и с карабином вваливается в наш дом, передергивает затвор, наставляет дуло и требует отдать спиннинг!
Было неприятно, начали его уговаривать, что у нас экспедиция такая, типа журналист-эколог-священник, что рыбу на реках мы не ловим (намекаем – только едим), он напоминает о противопожарной безопасности и уходит. Потом еще приходил, интересовался, почему мы до сих пор не ушли. Странно, вроде на браконьеров мы совсем не похожи. Рыбкой так и не угостил. Спать пришлось на открытом чердаке под завывание ветра. Опытный Арбузов интуитивно спрятался от ветра за стропилами, но никому ничего не сказал, типа, там места было мало.
2 августа.
Погода снова не очень, хорошо хоть, что не льет, как вчера. По-прежнему холодно, временами теплеет на час-два, потом снова стынет. Идем по столбам старой телефонки, столбы стоят через 30м, некоторые упали, но видно провод, помогают держать направление, хотя иногда провода тянутся над болотом или маленькими озерами, приходится эти места обходить то слева, то справа. Здесь отличные оленьи тропы, рельеф проходим во всех направлениях, хоть и скалист.
Главное, не терять из виду командира, он всегда знает, где лучше пройти. Но шаг у него широкий и сил больше,часто после крутых подъемов его не видно, и приходится советоваться и выбирать дорогу самим, при этом не всегда правильно и удачно. Арбузов орет и злится, что ему приходится нас ждать. Ждать холодно, сразу мерзнет мокрая спина. Леса нет вообще, встречаются поросли березы 2-3 м, но совсем редко и непоследовательно. Спустишься в один крупный ручей - на склоне леса нет, на другом склоне появляется.
Протяженность лесков не более 100 м. У Шустрова разнылось травмированное колено, нагрузка на суставы очень большая. На ночь встаем в бухте Кекурская, в доме связистов.
По дороге в Кекурскую переходили речку Трящина, нам навстречу вышли Николай и Люда, оба из Североморска, работают на Рынде в лагере для иностранцев, от которого приставлены охранять и здесь. Зазвали нас пить чай, угостили салатом из морской капусты, и обычной квашеной капустой особого приготовления - с медом. Очень гостеприимные люди, мы так хорошо поговорили, отдохнули. Спасибо им!
3-4 августа.
Домик в бухте Кекурской маленький, уютный, две лежанки, есть печка и посуда.
Ну, все, засели в доме. Мы с Арбузовым используем передышку для исследования мыса Буторин.
Интересно, что там обозначено на карте под символом "дом"? Оказалось, сохранились несколько жилых построек, дом на 7 человек, баня и дизельная, – правда, в непригодном состоянии. Кругом мостки над озерками, а на верхушке мыска - тепляк, плавно впечатанный в окружение гранитных глыб. Заржавевшая электропечь, потрескавшиеся розетки, обрывки проводов, только море в потускневшем окошке неизменно бьет о суровые скалы.
Мы спустились к обрыву - покатые, скользкие камни, снопы брызг, страшно, поскользнешься - не выплывешь. Вернулись по красным скалам как по ступеням обратно. Залезли и в каньон, пробитый водой к морю. Это вертикальные 5-7 м стенки с острыми краями. Очень красиво. Внизу бушует море, стоит гул.
В бухту зашел кораблик, рыбаки ходили по грибы, зашли в гости. Во время вылазок подбираем все, что может пригодиться - например, в старом ведре, принесенном с мыса, можно нагреть воды и отлично помыться.
5 августа.
Сделали переход на Рынду. Снова сумрачно, комаров так и нет - говорят, в этом году их не было вообще, а мы запаслись накомарниками, репеллентами. В Рынде на месте бывшего поселка, куда в 19 веке (до революции) теплоход из Архангельска ходил каждый день, осталось несколько полуразрушенных домиков со слепыми, выбитыми окнами.
Здесь еще живут люди родом с Туманного и Дальних Зеленцов, коренных никого. На берегу мы покричали, из дома на той стороне вышли люди и перевезли нас на моторке через устье реки (условно переходима во время отлива). Здесь мы и ночуем у Сергея и Таисии Борисовны в шикарном деревянном доме, жарим свежепойманную под запрещающими ловлю табличками рыбу и собранные по дороге грибы. Очень хорошие, гостеприимные люди.
На стене у хозяев висит фото - Рында конца 18 - начала 19 века. На переднем плане двуглавая церковь, ныне это гнилой сарай. Обозреваем пустынные окрестности и удивляемся, что некогда здесь процветал шумный многолюдный поселок. Вылавливали семгу по 30-40 кг штука, 3 т в год.
Мы поговорили о рыбалке, о том, что как ни охраняют реки, запрещая ловить рыбу, все бесполезно. Семга мельчает и вырождается. Спортивные рыболовы ловят ее не на еду, а затем, чтобы сфотографироваться с ней и отпустить. Извращение: у рыбы шок, стресс и ожоги от человеческих рук. Вспомнили и уникальный Мурманский морской биологический институт в Дальних Зеленцах, прекративший работу из-за отсутствия финансирования.
6 августа
Продолжаем движение. Внезапно выглядывает солнце, проясняется. Ура, погода! Мы быстро достигаем реки Золотая, которую легко переходим вброд. Под низким солнцем камни так живописно вырисовываются в лунный пейзаж. От Золотой делаем переход на Чегодаевку. Горы чуть выше, минуем крупное озеро с островами.
Спуск в бухту глубокий, на пути озерцо, окружённое грядами камней. Гряды похоже что выложены человеческими руками, интересно бы выяснить их предназначение. Чегодаевка – широкая бухта, здесь дом, правда, разрушенный. Дров много, как и везде в бухтах.
Арбузов рвется вперед, мы за ним не успеваем, постоянно теряем его из виду. Но как замечательно идти и чувствовать себя одной во всей Вселенной! Когда дорога сама стелется под ноги и чувствуешь себя первооткрывателем этого мира. Заблудившись на ровном плато, выхожу к морю, осматриваюсь и вижу вдали огонек. Это наш командир давно перешел Чегодаевку и развел на том берегу костер. Как приятно, что тебя ждут, но приходится лезть по кручам около 2 км, я вышла в соседнюю бухту.
Оказалось, еще и глубокую бурную речку придется переходить. Жду Диму, который пошел меня искать. Мы палим костер и настроены ночевать на этом берегу, а переходить утром. Но у нас и палатка, и продукты, надо переходить, хотя и очень хочется избежать купания с рюкзаком. А Шустров полон светлой незамутненной сомнениями верой в командира: «Хоть Арбузов и кричит, и грозится бросить, но он же добрый!» В итоге речку переходим, все не так страшно. Все равно дорога на той стороне, деваться некуда.
Из дневника Арбузова:
«Мои спутники идут медленно и время от времени теряются - приходится бегать по сопкам их искать. Сегодня я уж давно перешел реку и развел огонь, подготовил ночлег. Дима догнал, прокричал, где Ира? и пошел ее искать, тратить драгоценные силы, хотя я говорил ему - не ходи, жди, костер горит - увидит. Дима ушел, тут подоспела Ирина с другой стороны, ждала его с полчаса…Затем они наконец встретились уже в ночь и вот уже 2-й час ищут переход реки, блуждая по камням туда-сюда, ищут брод, который я им 100 раз показал где. Я перешел реку, даже не зачехляя фотоаппарата, а они вдвоем боятся ее перейти с шестами. Я с ума от них сойду, точно их съем».
7-8 августа.
В Чегодаевке! Вчера со всеми переходами рек легли спать часов в 5 утра, естественно, надо устроить дневку. Арбузов сходил на рыбалку – в разведку, но рыбу добыть не удалось. Проснулись - день погожий, облака, солнце.
Командир пошел гулять в соседнюю бухту:
"Там оказались пески-барханы, много лис и отличный мыс, отделенный от общего массива горы узким глубоким ущельем, в конце которого плещется море. Более всего произвело впечатление озеро на рубеже бухт, перекрытое с обеих сторон насыпями камней. Одна из гряд, похоже, искусственного происхождения. В ней кругом выложены ямы с каменными замкнутыми стенками, как под столбы. Диам. 1-2 м, h=0,5. Всего 6. Интересно, зачем они?
Озеро - место перехода оленей. Может быть эти ямы - препятствие на пути их миграций? В бухте нашел обломок изделия из песчаника на склоне песчаного холма. Погода весь день отличная! А на следующее утро небо и вообще оказалось без облаков. Решили, что этот славный денек надо провести здесь."
Ребята пошли на охоту, у Шустрова была с собой большая рогатка. Но прицелиться из нее трудно, в результате командир подбил рябчика просто камнем с 15м. Идут и кричат - забирай курицу! а я всю жизнь только разделанных куриц покупала, не знаю, как ее потрошить, чего-то там лишнее оставила, потом ребята надо мной долго смеялись. Сварили супчик из нее - дичь! Но уж больно маленькая и тощая. Потом отправились на рыбалку.
Вчера за час Димка поймал одну кумжину в полторы ладони. Зато сегодня - 3 семги, общим весом кг 6! И одна с икрой. С гордостью рассказывает, как было здорово ее ловить, как рыб сделал 3 свечки, и Димка уж и отчаялся вытащить его. Сначала мы, конечно, пожарили рыбу, а часть - засолили. Потом ребята сделали коптильню из ржавой железной бочки, накрытой ватником, внутрь накидали мох, закоптили 3 отличных кусочка. Пожарили блины с подсоленной икрой.
«Пионерский» костер на берегу собирали часа 2, сначала возвели каркас из 3-х бревен, высотой метра 3, потом сложили внутри колодец из берегового мусора и подожгли. Арбузов нашел на отливе классную белую пластиковую ложку, взамен недавно утерянной, и шапку-монтажку.
А еще второй день около лагеря крутился олененок, наш фотограф конечно его сфотал на память.
Встали прямо на берегу, у устья реки и скал, здесь обозначена на карте изба, она и есть – правда, в нежилом состоянии. В избе устроили, выложив каменку вместо развалившейся от дряхлости печи, баню, но крыша от "по-черному" прогорела, и пара не получилось, но все равно! Забежали и попрыгали в прибой. Арбузов, правда, уже искупался в Баренцевом, еще в Кекурской бухте, но сейчас это было совсем иначе. Тогда он забежал и вылетел как ошпаренный, +9 град. все же, а сейчас даже поплескались немного. Температура моря и правда не высока, +14. И все равно!
Место обжили конкретно: стол, стулья, коптильня, весь берег наш, со всеми рыбами и дровами. Икра с блинами вышла ну просто на зависть, вот только погода чуть сплоховала под конец дня, и даже дождануло. Но море как всегда было неповторимо красиво. Сегодня от тучек оно окрасилось в индиго со светло-золотистой полосой у горизонта во всю ширь. 3-х м костер горел празднично, искры швыряло, прибой ревел. Как же здорово под него спать!
Сегодня неделя походной жизни.
9 августа.
Арбузов пишет:
«Сижу в губе Широкой, это 5 км от Чегодаевки. Прошли всего 5 км, мы даже до Харловки дойти не можем!
Погода с утра дрянь. До 12-ти лил мелкий дождь. Шустров снова прособирался больше часа и вышли поздно. С Ириной они непрерывно отстают, мне постоянно приходится ждать их. Так произошло и в этот раз, за 2 км до Широкой, перед спуском в нее. Идти жарко, потеешь, встал на ветру мокрый и сразу замерз. Я прождал 30 мин и охренел, злой стал как собака. Объяснил спуск и отправился дальше. Ирина вскоре пришла, а Димы нет. И вот времени 21.00 вечера, прошло почти 4ч со времени расставания, а он так и не пришел!
Разнервничавшись, я не заметил, как сгорели мои портянки у костра, который мы распалили в ожидании, сгорел котелок, поставленный на угли для чая, пропала ручка в камнях. Слов нет… Ирина ушла искать Диму. Я у костра, сигналю, развел 2 огня, повыше и пониже. Побережье может в любую секунду закрыть туманом. Может прийти ливень, а у нас с Ирой нет палатки, она у Шустрова.
Пока Ира гуляла, я развел огонь в виде прямоугольника на месте ночлега, потом, когда она возвратилась ни с чем, мы сложили по сторонам бревна, набрали на отливе досок на настил и отдельно штабель длинных на крышу. Получилась пещерная конструкция с низким входом и пол с подогревом. От ветра отгородились пластиковыми ящиками. Пошел дождь, мы залезли под крышу, было даже жарко, на всякий случай рядом поставили кружку с водой. Спальник к утру немного подмок, но спали отлично, как в сауне».
Я искала Шустрова до 23.00, почти дошла до нашей последней остановки и повесила ему записку на столбе. Пошла обратно, сделала крюк, чтобы заглянуть на берег, и каково же было мое удивление, когда я опять увидела свою записку! Круг сделала, пошла по старой линии столбов. Наверное, и Дима так заблудился.
10 августа.
Утром Шустров не появился. Командир отправился его искать и прошел по побережью почти до Чегодаевки. В 12.00 Дима вышел на связь, сказал, что заблудился.(У нас были маленькие рации Моторола, дальностью до 5км.)
Из дневника Арбузова:
«Я объяснил - возвратись к столбам, иди на север к морю. Место встречи – вершина триангуляции. Он пришел спустя 6 ч. Все это время дул порывистый ветер 5м/с с дождем, рвало в клочья, я дико мерз и даже спускался на побережье за топливом и поплавками, лишь бы только на месте не сидеть. Меня спасла найденная на отливе Чегодаевки монтажная шапка, даже в ней голова мерзла. В попытке согреться я ходил вокруг вершины, наворачивал бессмысленные круги. Наконец он пришел, но без рюкзака, который оставил, чтобы сберечь силы. Рюкзак нашли с трудом, уже к ночи. Димке повезло, что у него была связь, и горы не закрыло туманом. Он совершил все возможные ошибки: не вернулся в точку, где расстались, не остался в ней и т д.»
История с поисками закончилась к 20.00. Дима после голодания, бессонной холодной ночи и блужданий не смог дальше идти. Мы перешли к неожиданно обнаруженному скальному навесу на другом берегу ручья, где не было такого пронизывающего ветра, и остались там. А я целый день жгла костер на берегу бухты, на ветру, смотрела вдаль, как Ярославна, и не догадалась уйти за сопку в тихое место! Но оттуда я бы не увидела возвращающихся ребят. Какое счастье, что мы опять вместе!
11-12 августа.
С утра отличная тихая погода. Мы впервые разделись до маек.
До мертвой Харловки дошли за час. Брошенные каменные дома-общежития, вездеходы. Негостеприимный охранник из иностранного лагеря соглашается перевезти нас через реку. В разговоре выясняется, что он бывший браконьер, а теперь охраняет семгу... Сходили с Арбузовым в лагерь за 6 км, познакомились с зам. ген. директора ЗАО "Северные реки" Кулагиным Владимиром Ивановичем. Он был очень обижен на какой-то случай 10-летней давности, когда он накормил и приветил туристов, а они вместо благодарности постебались над ним в инете. Теперь он никому не помогает, нам даже не предложили чаю, правда, дали хлеба, масла, 1 банку рыбных консервов, 1 банку тушенки и шоколадку. И это при евро-уровне лагеря для иностранцев, в столовой был накрыт стол для ужина, как для банкета. (Здесь мы узнали, что началась война с Грузией. Дим стал мечтать, что поедет туда корреспондентом, когда вернется из похода. В следующем лагере нас успокоили, что война уже закончилась.)
На обратном пути заглянули на точку ПВО на сопке. Чуть ниже, к реке, следы то ли мини-лабиринтов, то ли обман зрения. Скалы необычные, фантастические. К 23ч вышли на маршрут. Решили попробовать идти ночью, благо еще светло.
В районе мыса Красный изрезанный рельеф, идти трудно. Обходили ближе к .138 - отличные водопады и рощи.
Минимизированные ландшафты создают зрительную иллюзию высоких гор, больших расстояний. Встретили восход солнца - так красиво! Оно совсем неяркое, можно смотреть, море меняет цвет на глазах, а вода в реке как расплавленное золото!
Перебравшись через мыс Красный, встаем на ночлег на побережье. До устья реки Воятки мы идти натрез отказываемся, на берегу у водопада Шустров падает и сразу засыпает, а неугомонный Арбузов всё гонит вперед. «Время на установку палатки, варево еды, – кричит он, – сбор рюкзаков, в итоге всего похода измеряется не часами – сутками! Поэтому надо проходить большие расстояния, а потом долго отдыхать и приходить в себя!» Но мы так не можем и требуем ночевки по расписанию, не позже 23.00. Арбузов бесится, но вынужден дать нам передышку.
Легли спать в 5.00, встали в 11.00. Солнечно - до восторга, волны играют, море синее-синее. Только ветер уж больно порывист, перистые облака - ясное дело, грозит непогода.
В р-не о.Кувшин - дом. С линии столбов домик не видно, стоит прямо у берега, на отливе, в скалах. Тихое место. Здесь мы вернули котелок взамен сгоревшему. Следующий домик - на устье Воятки, куда дорога лежит сначала по скалистой, продуваемой со всех сторон местности, а затем по ровным, тоже леденящим верховьям. Шустров после блужданий заболел, но молодец, держится - температурит, а идет.
Верховья охватил дождь с ветром, к домику мы плелись, не разбирая дороги, снова отставали, мокрые, мечтая о просушке у печки. А домика и нет, давно рухнул, хорошо хоть бревна и доски не совсем сгнили, удалось разжечь костер. А то вокруг одни кустики-рощицы березок и только.
На Воятке отличные водопады. Арбузов сходил и прямо под одним из них наловил кумжи. Блесна зацепилась, ему пришлось лезть в воду. Шустров как пришел, залег в палатку выздоравливать. Напичкали его таблетками, накормили горячей ухой. Надо же, как погода быстро изменилась от идеально солнечной до штормовой. Завтра - Восточная Лица.
13 августа.
Вчера - дождь, сегодня - отличная погода. В губе Федотовка у мыса Лихая Пахта (скала) купаемся и отдыхаем, можно наконец снять тяжелые неудобные (на 3р.больше!) болотники. Здесь валяется ступень от ракеты, материал титан, все детали со множеством маркировок и знаком качества, вплоть до мельчайших. В р-не о. Махальный верховья перестают быть пологими, появляются скалы.
Не доходя острова Яичный скалы приобретают каньонообразный характер и так до Восточной Лицы. Выход к Лице потрясающий - глубокое ущелье, несется вода, посередине реки - скалистый остров. Обходим гору, спускаемся к реке и идем вдоль нее выше, по гребню, прыгая по камням. В устье Лицы должен быть лагерь, но мы его не находим, уже поздно. Арбузов опять впереди, а мы с Димчиком обсуждаем, ставить палатку или идти к ведущему, ведь он нас где-то ждет. Решаем идти дальше, Арбузов нас ждет у вертикальной стенки. Пришлось подниматься метров на 5, держась одной рукой за веревку, с 3 опорными точками, с рюкзаками и без страховки, кошмар. Встаем подле переката на берегу. Усталость накапливается, переход был тяжелый, камни и еще эта стенка...
Лица глубокая, где люди, лодка? Арбузов как всегда неутомим, он бы ещё столько же прошел. Какие 5 метров?- кричит, он через эту стенку мигом перемахнул. Заявил, что завтра придется переплывать реку с рюкзаками. Меня собираются пустить вплавь повыше, а ниже по течению поймать, не представляю даже… Мне реально страшно. Я уже не хочу ужинать, залезаю в теплый спальник, может последний раз в жизни. Ребята сами варят манку и смеются у костра, Шустров явно выздоровел, смотрит хитро, как Арбузов.
14 августа.
Мы не дошли до людей совсем немного, они оказались за следующим же поворотом. И перевезли нас на лодке, накормили царским обедом (мы съели все, что было на столе: борщ, бутерброды, сгущенку, фрукты, сил не хватило доесть повидло). Спросили, какие нужны продукты, мы назвали самое необходимое, но нам собирают огромный мешок со всякими деликатесами. Потом мы еще час разговариваем с гидом и его женой, поварихой лагеря. Вот хорошая работа для семейных пар!
C утра лило часа 3, сильный дождь, а после 12-ти выглянуло солнце, облачка закружились. К 4 вечера поднялся ветер, который бешено завывал и оглушал. От В. Лицы мы поднимались теперь вдоль озера Поперечное и к 20.00 достигли, наконец, залива с водопадом (губа Полютиха), остановились в полуразрушенной избушке связистов. К тому времени погодка испортилась, закрапало, ветер усилился. Обнаружили, что в лагере нам забыли дать соль, а я не стала проверять, что там в пакете. Командир разворчался, что соль жизненно необходима, что мне ничего нельзя доверить, все надо самому проверять... И по этой причине решил сходить в устье Лицы, но не в лагерь, а на брошенную погранзаставу, за 5 км, ведь скорее всего в эти места он больше не попадет, обидно будет пропустить что-то интересное.
В дневнике он пишет: «Я не пожалел: поднявшись в горы, идешь лишь с небольшими подъемами, а во-вторых - сама застава, плац, вышка и все такое. Таблички с надписями - "Погранзона. Предъяви пропуск. Мишени" Обратная дорога пришлась под ночь. Столбы здесь погранцы попилили на дрова и ориентироваться приходилось по телеграфным проводам или кладкам - круглым навалам камней. Я шел вперед по проводам как по путеводным ниткам, не различая далеко вперед, от кладки к кладке.
Ветер усилился до 9-10 м/с и теперь валил с ног, я шел против него и не мерз. Возвратился в 00.00, отмахал 8 км».
15 авгуса.
Переход на губу Сидоровку не удался. С погодой снова не очень, вышли как всегда, поздно. На Мертвецком ручье проглядывает солнце. Рыбачим, отличная кумжа. Пойманную рыбу делим с Димчиком, хочешь кушать - неси. Ручей скалистый, подъем с него крутой. А на Лице курсируют патрули, ловить не дают. В р-не г. Белой захватил вечер, на Сидоровку явно не попадем, отправились на побережье к обозначенной на карте избе. Оказалось, есть дом, правда, заброшенный. Стоит на самом краю обрыва, в 15 м от края.
Ветра со всех сторон. В доме голландская печь, но штукатурка отпала, печь провалилась, только крыша более-менее держится. Я опять поражаюсь, как ребята могут быстро обжить любую хибару. Почистили и затопили печку, закрыли щитами пустые окна, настелили доски на нары. Уже можно жить. На столе надпись "ленин, таня, 1942". Вокруг было множество других строений, голландский дом видный, с высокой каменной трубой и 4 окнами на все стороны света.
Наблюдательный пункт! Вид обалденный на побережье, края мысов, гигантское пространство воды. С обрыва виден скалистый мысок внизу, словно притаившийся краб. До ночи чистим и жарим кумжу. Едим сникерсы, подаренные на Лице, и апельсины. Накрапывает дождь.
16 августа.
Когда всходило солнце, Арбузов иногда просыпался, фотографировал. Но чаще говорил: разбудите, когда завтрак будет готов и рюкзаки собраны, типа, чтобы нас не ждать. Но все равно выходили поздно. Покинули Голландский дом, такой примечательный. По-прежнему кругом набиты оленьи тропы. Ни особых камней, ни топких болот, но встречаются отдельные места, где проваливаешься по колено. Мне особенно тяжело спускаться по камням, прыгать с рюкзаком я боюсь, а шагнуть широко, как ребята – не могу, распухла и болит нога в районе ступни.
Если солнце, идти весело, а нет - туманы, ветер, дожди - тропы не помогут. Фотоаппарат в основном едет в рюкзаке, то моросит, то нет времени снимать по дороге, только на привалах. Комаров так и нет, как, впрочем, и ягод - не было тепла. Дорога на Сидоровку от г. Белой в целом изобилует изрезанным рельефом, подъемами. Спуск скалист, каменист, река стиснута настоящими горами. Сама бухта сжата ими, словно в тиски. На устье был дом, 2-х ярусная кровать. Эх, как здорово здесь было, когда линия связи, по которой мы идем, еще работала!
17 августа.
Никуда не пошли - забастовали. Арбузов со скрипом согласился. Солнечно. Командир не усидел и прогулялся по отливу в сторону мыса Сидоров, надрал в камнях мидий, которые мы потом, предварительно кидая на раскаленный на огне металлический лист, ели как семечки. Вкусно, но очень мало, не наешься.
Семга не попалась, Арбузов 3 ч провел на реке, безрезультатно. Рыба с приливом шла, играла, но не брала. Зато умудрился найти в реке блесну! Шустрову удалось починить печку в старой щелястой бане и растопить ее. Я помылась, а они продолжали топить до вечера, и стены так нагрелись, что уже потушенная баня ночью сгорела. А ночка выдалась холодной.
18 августа.
Поднялись от бухты в горы, дорога повела по пологим верхам. Видим множество оленей, группами и порознь. Одиночки стоят почти на каждой сопке, издалека видны только черточки копыт и рогов. Стоят и не двигаются, спешить им некуда. Они в своем мире. До самой губы Дворовой дорога не представляет трудности, те же тропы. Кое-где осень уже изменила краски, добавилось красного. Ночи все темнее. Сместились южнее - появились по распадкам кусты.
Встали на ручье, наш промысловик Арбузов отправился на рыбалку и осмотр губы Дворовой.
Из его дневника:
«На мысу видны какие-то перстообразные скалы, иду туда, и с каждым шагом прихожу в восторг: олени, лисы, орланы... Коршуны так близко, что я вижу их зрачки, слышу шум, с которым они рассекают воздух над головой. То и дело орланы сражаются, играют на высоте, выделывают пируэты, и наблюдать, как они накручивают круги, очень притягательно. А скалы... Саблезубые пики, вертикальные стены обрывов, в глубоких нишах которых застыли каменные изваяния кошек. Я обошел все каньоны, загулялся до темноты, жутко уставший пришел обратно к горячему чаю и макаронам с подосиновиками, собранными на ближайшем склоне моими друзьями. День был отличный».
19 августа.
Солнце мелькает, облачно. Сагитированные командиром, спустились в бухту, решив осмотреть скалы. Прошли к ним по отливу, полазили вокруг, поглазели на птичьи базары.
Чайки порой и правда вскрикивают как люди. Эхо обрывистых скал усиливает эффект. Скалы, эти жалобные крики, жутковатые ущелья и суровое море вокруг. Там внизу бушует стихия, а здесь, на высоте, на краю мило зеленеет травка. Обошли мыс вкруговую, и дальше было очень живописно, целый день бродили. Ромбовидный, как кусок пирога, мысок с вертикальными резаными гранями. Булыжники на "колесиках" - мелких камушках, будто кто специально поставил. Поднялся холодный западный ветер, к вечеру вернулись в лагерь.
20 августа.
Ветер утром стал порывами гнуть палатку, зашуршали хлесткие капли. Непогодило сильно, Арбузов проспал до обеда, Димка вымок и замерз, готовя завтрак (было его дежурство). Ко всему прочему воздух стылый, продувает в момент. К обеду стихло, горы накрыл плотный туман. Вчера командир поджег груду мусора на побережье - дерево вперемешку с пластиком отлично занялось, и фронт огня распространился на добрую сотню метров.
Получилось, как в кино про войну - берег горит и дымит головешками. На раскаленной железной бочке устроили отличную сушилку для одежды. Наверное, только в России можно себе такое позволить: жечь костер длиной во весь берег. На приливе Арбузов нашел и подарил мне голубую пластиковую кружку, на память о Кольском.
21 августа.
На переходе до Варзино встретили 3 росомах (с одной, обогнув камень, Арбузов столкнулся нос к носу).
Солнца нет, но тепло. Промелькнул косяк уток - дело к осени. Кругом подосиновики. Вчера мы с Шустровым сходили в соседнюю бухту и приволокли 2 мешка грибов. Сначала я собирала все подряд, потом оставила их на берегу ручья и стала выбирать только маленькие и красивые. У нас теперь даже манная каша с подосиновиками. Шустров пожалел оставить лишние грибы, взял с собой (потом незаметно выбросил по дороге, грибов море, об них спотыкаешься). На губе никого, какой там поселок...
Выглянуло солнышко. На пляжике около Варзино искупались. Мимо идет лодка, тарахтит мотор. Ладно, думаем, люди где-то рядом за бугром. Как бы не так! Пришлось топать до лагеря иностранцев 2 км вверх, думали - через гору, но потом вышло по отливу. Пока пили чай, вода отступила от скал. У лагеря мы покричали, и нас перевезли через реку, которая сейчас (слабые отливы) плохо проходима. Встретили нас очень гостеприимно: душ, столовая, мешок продуктов. Рабадан, житель Североморска, был нашим проводником по лагерю и рассказал про окрестности.
Тепло попрощавшись с работниками и гостями, мы поспешили обратно к устью. Продуктами опять нагрузили меня и Димчика. В ожидании скорого прилива, мы торопились - близилась ночь, и перспектива лезть в скалы вслепую, обходя морскую линию, никому не нравилась. Меня подгоняли - быстрей, прилив! Но я не могла бежать с тяжелым рюкзаком и отстала от ребят. Вода начала прибывать, залило сапоги, я спотыкалась на каменистом ребристом дне, несколько раз падала и почти плыла. Воды было уже по пояс. В крайнем случае, думала я, вылезу на скалу и разведу костер. Все время себя подбадривала - я сильная, я смогу, еще немного. И наконец впереди появилась белая полоска песка - выбралась.
На берегу никого не было, я вспомнила, что видела с того берега большую белую палатку и теперь разглядела ее в сумерках, вернее, догадалась, что это она. Ребята были там, они разожгли буржуйку и с любопытством расспрашивали, как мне понравилось купание в приливе. Я была злая и молчала.
22 августа.
Сходили посмотреть на Варзинские лабиринты. Это спирали, выложенные из камней возле скального "залива", в который ветра не проникают и где способны разместиться десяток баркасов. Удобное местечко для рыбаков-путешественников. Нога у меня болит, хромаю. Вернулась в палатку одна, ребята прошли дальше. Приехали на моторке гости - организованные туристы из лагеря.
Я топлю печку поплавками, из трубы валит черный дым. Я вышла за водой босиком, а они все упакованные по-зимнему. Удивляются, расспрашивают о нашем походе.
Вернулись ребята, мы пообедали и валим в Дроздовку, идти всего 3 км по прямой. В тундре море грибов, погодка из солнечной переходит в дымку, сопки скрывает туман. Заброшенная Дроздовка выглядывает макушкой пограничной вышки, здесь множество брошенных домов, еще крепких, а на сопке повыше - раздолбанная военная часть.
К вечеру дымка сереет, тепло мгновенно сносит и подступает холод. Мы снова поражаемся, как порой быстро меняется температура воздуха - за 20-30 мин. Остаток дня посвящаем тщательному осмотру Дроздовки. На ночь располагаемся в доме над заливом, с печью-плитой, на которой жарим блины и грибы, а шальной Арбузов проверяет на взрываемость найденные ампулы.
В соседнем доме нашли целую коробку армейского хлеба, упакованного в двойной целлофан, взяли с собой, сколько смогли унести. Хлеб немного черствый, но вполне съедобный – ему год! Еще нашли банки с консервированным картофелем, морковкой и свеклой. Гадость, как только наши солдаты это едят.
23 августа.
Плотный туман, видимость метров 100. Осматриваем все, что не успели вчера. К вечеру рассеивается, и в 17:00 выходим. От военной части ведет дорога. Пойдя по ней, командир сбился с курса, и выскочил к озеру. Пришлось возвращаться, время потеряли. В устье реки Дроздовки прибыли поздно - все тот же туман вокруг.
Продвинувшись немного вверх по реке, вышли в палаточный лагерь - дочерний позавчерашнего, где нас радостно встретили Женя и Саша, только что проводившие группу туристов и ожидающие вертолет, чтобы вывезти лагерное имущество. Им показалось, что их группа вернулась. Ребята щедро одарили нас деликатесами - сыром, кофе, яблоками, малиновым вареньем. Вертолету легче будет! И я запасливо спрятала все подаренное в палатку. Потом Арбузов всю ночь шуршал пакетом с апельсинами и обзывал меня хомяком.
Утром я сварила вкуснейшую пшенную кашу, с молоком и маслом. А Арбузов отказался и ел свой доширак, пришлось вываливать мышкам, так обидно.
Погода мерзопакостная - мгла, холод, временами дождь. Приходят грустные мысли о скорой кончине лета, о том, что мы можем не успеть и вляпаться в зиму. Надо спешить.
А у меня распухла нога, связки не выдерживают нагрузки и прыганья по курумам. Болит уже давно, особенно в начале дня, потом расходится. Компрессы и растирания не спасают, хорошо помогает перетягивание эластичным бинтом, но ступаю на больную ногу осторожно, может подвести. Видимо, придется поход прервать, чтобы не задерживать группу. Арбузов только сегодня спросил, что со мной такое. Хотел отправить меня вертолетом, но грузоподъемность его ограничена. Дойду до Гремихи, а там посмотрим.
24 августа.
Тундра алеет на глазах. Летят перелетные птицы - вчера видели первый косяк. Бродируем Дроздовку выше озера Дроздов – Явр (озеро). Погода все та же - отвратная, хорошо, видимость есть, но на всякий случай Дим забил в GPS точку впереди. В Дроздовке он разжился зимней курткой - и вовремя, с туманом что-то сильно похолодало в эти дни.
А я нашла себе хорошие сапоги и оставила свои дырявые. До устья реки Черная добрались без особых приключений, шли с 14 до 19. В устье березовый лесок, как будто пляшущий танец Святого Витта. Продираться по нему мучение. Вообще, деревья встречаются часто, но я думаю, это из-за Ивановского полуострова, оберегающего побережье от северных холодов. Черная - красивая речка, бурная, легко переходимая в устье даже в большую воду; вода горьковатая на вкус. Теперь мы речки переходим, не задумываясь.
25 августа.
Попытка перебраться через Ивановскую бухту по мысочкам не увенчалась успехом - крупный слив. Пришлось обходить бухту до мощной гряды на востоке и перебираться там. Бухта отличная - камни, местами песочек, шныряет камбала. Лесок везде, небольшие скалки. Поднявшись наверх, на полуостров Ивановский, ребята поорали на всю бухту благим матом. Где еще поорешь во всю Ивановскую?
То мелькает солнце, то бьет морось. Выходы к побережью снова покрыло туманом, от лесочков не осталось и следа. Бухта Безымянная сурова - дров здесь нет, дождь вымачивает полностью. В попытке отыскать топливо для костра, следуем вдоль столбов. Я отстаю. Видимо, до губы Савихи добраться сегодня не удастся. Вышли в 10 утра, сейчас 20:00. До Савихи остается 7 километров, не успеть до темноты. Надо решать проблему, и срочно. Необходим большой костер.
На карте ручей, вытекающий из озерца, впадает в море в месте более или менее широком на всем остальном протяжении маршрута до Савихи. Спускаемся туда. Полазив по скалистому побережью, командир с трудом находит единственное место с дровами. Полоса дров - метров 30, их много, чуть выше - отличное место для палатки, скалы прячут от ветра. Утром у Арбузова тоже порвался сапог - просто отвалилось голенище. А днем он заметил, что где-то оставил свои зимние перчатки. Видимо, тундре они нужнее.
26 августа.
Удачно выбранное командиром место ночевки среди скал надежно укрыло нас от непогоды - ветра и моросящих дождей, волнами накатываемых к морю. Поднимаемся от берега, и я вижу, как горизонт впереди просматривается до глубины, в то время как мыс позади едва различим в тумане. И правда, сказывается климат - от Харловки до Гремихи он субарктический и, видимо, за Святым Носом сегодня светит солнце и день отличный. Нам, правда, тоже везет - к 12-ти как-то немного распогодилось, в облаках ярким пятном дает знать о себе солнце.
Дорога до Савихи от места ночевки неожиданно предстала в виде курумов - нет, вчера мы бы точно не дошли. Может, Арбузов бы и допрыгал, но не я. В скалах проходили чашу, оставшуюся после водопада. Точнее, фрагмент древнего русла некогда существовавшего ручья. Подвижка земной коры уничтожила поток и выдвинула часть его русла к морю, в пространство, где потока быть не может. Прошли немного, и вот, кусочек синего неба. Мы заметили, что погода меняется часам к 11-12 дня. В это время дождь, который лил всю ночь, перестает, сходит туман, начинаются какие-либо изменения. Солнце мелькнуло и скрылось, снова туман, и так всю дорогу. Только к вечеру немного распогодилось. За пару километров перед бухтой - крупный ручей, слева на нем озеро. Сама бухта - красива и сурова, берега словно отлиты из свинца или красного металла. Местечко для ночевки находим в скалах у высокой стены. Вечереет. Жарим белые грибы.
Арбузов с Димой поднялись повыше, осматривая местность, там осинки звенят листиками, таволга цветет. А за ними - живописные склоны, островки с озерами между ними. Долго сидели у костра, смаковали подаренный нам кофе. 6 километров до Савихи шли 4 часа - такая дорога.
27 августа.
Избы Савиха, обозначенной на карте, давно уже нет. Минуем избу, расположенную в живописном месте (если бы она была цела, мы не ушли бы оттуда так просто). Забираемся на склон, кажущийся крутым. И в самом деле, жуткого вида склоны здесь легко преодолеваемы - зрительная иллюзия, скрадывающая расстояния повсеместно. Спускаемся к реке. Опасения Арбузова, что река Савиха непроходима бродом, не оправдываются. А то бы пришлось обходить озеро Савиха, довольно крупное, по скалистой местности, потеряли бы день. Река переходима, даже не замачивая сапог, т.е. меньше чем по колено. Воды много, но крупные камни, упавшие с окрестных скал и обточенные потоком - это отличные ступени. Переходим реку и снова идем в гору. Наверху накрывает туман до видимости 50 м. Ребята оставляют рюкзаки и меня и уходят на осмотр мыса Клятны. Там обозначена изба и стоит заброшенный маяк.
Из дневника АД:
«Дорога, в отличие от вчерашней, легкая. Камней здесь гораздо меньше, чем мы встречали вчера. На мысу был дом, и не один. Деревянные ступени вели к берегу и обратно. По колдобинам стекала вода, лавочка стояла на склоне, там, где воду набирали. Обжитой, живописный уголок, скрытый надежно от непогоды, влюбляющий в себя с первого взгляда, с видом на море, смотровой площадкой повыше. Я снова поразился, как побережье было обжито пятьдесят лет назад. Здесь можно было ходить без продуктов, палатки и карты. Здесь везде были люди, рыба, олени - райский уголок Заполярья. И правда, в то время Россия жила лучше, чем весь мир. В таком многонациональном и больших площадей государстве были продуманы даже мелочи, проложены дороги и построены избы. Вот когда надо было приходить сюда! Это было золотое время этих краев».
А я, чтобы не скучать и не мерзнуть, пытаюсь нащепать топором лучину из обломков телеграфного столба и раздуть в скалистой нише маленький костерчик. Несколько часов проходят незаметно.
В сторону Гремихи проходим 6 километров и встаем на ночлег среди скал, где нашлись дрова. Найти удачное место - половина дела ночевки, это дело командира. Костер жжем в ложбине скал, стенки греются со всех сторон, со всех сторон тепло. За поворотом палатка, чуть выше в скальном углублении - вода. Туман спадает, теплеет, видны праздничные огни порта Гремихи.
28 -29 августа.
Последние километры до Гремихи шли по розовой каменной дорожке, напомнившей мне дорогу из желтого кирпича, ведущую в Изумрудный город. ЗАТО Островной встретил нас миражом белых домиков в лучах заходящего солнца. При ближайшем рассмотрении белые домики оказались обветшавшими брошенными пятиэтажками с черными провалами мертвых окон. Неожиданно воцарился штиль. Старой набитости тропа, преодолев многочисленные спуски и подъемы, вывела на дорогу. В ЗАТО поселились в 4-эт гостинице типа общежития, где кроме нас жил только еще 1 человек. Первый же прохожий посоветовал сразу зарегистрироваться в милиции, что мы и сделали. t воздуха на улице +5
Увы! Надежда сразу выехать на Святой Нос не оправдалась. Пока ребята договаривались насчет катера, погода так же быстро испортилась, поднялся ветер, стали хлестать волны.
Мне пришлось закончить путешествие, последние километры по камням я еле доползла. Компрессы и перетягивания не помогали, надежда, что все само как-то пройдет, не оправдалась. А другой возможности нормально сойти с маршрута (я ушла на "Клавдии Еланской") не будет до его конца, а ведь скоро зима. Конечно, было грустно, я была уверена, что пропущу все самое интересное, но старалась сохранять лицо. Ребята забрали мой любимый легкий складной ножик, с которым я никогда не расставалась, и отдали лишний груз вплоть до Димкиных часов.
Все, написанное далее, - из дневника Арбузова. Я еще пройду свою вторую половину похода, путеводитель у меня уже есть
